Последнее слово экс-мэра Саратова Юрия Аксененко на суде, где ему грозит срок в 9 лет строго режима.

"

Уважаемый суд!

1996 год – время достаточно сложное для государства российского, когда, как всем известно, ситуация этого исторического периода, когда само государство, признанием высших руководителей, стояло на грани развала. Это время, когда в массе своей были остановлены или останавливались по разным причинам в силу невостребованности, в силу неконкурентноспособности, в силу ситуации, экономической, социально-политической, которая сложилась в государстве российском, десятки предприятий крупных промышленных в городе Саратове, я в первую очередь про город говорю, и более мелкие. Когда была массовая безработица, массовые увольнения людей. В то время, когда в 96, 97, 98 года были проблемы, которые и сейчас продолжаются. Когда не выплачивались социальные пенсии, месяцами задерживалась заработная плата, в первую очередь, учителям, врачам. Закрывались детские сады, потому что их не на что было содержать. Народ, в силу того, что был уволен с предприятий, так как они останавливались, не имел возможности платить за детей. Когда градообразующие десятки предприятий, мы их все знаем, на которых держалась жизнь целых районов, вставали, отказывались, бросали на произвол судьбы ту социальную сферу, которую они имели, или перепрофилировали те же детские садики, те же дома отдыха, те же уголки отдыха, где дети отдыхали. Бросали жилье десятками тысяч метров квадратных, не потому что руководители не хотели, им не на что было содержать, управлять, ремонтировать.

Характерные пример я вам приведу, он известен многим саратовцам – это радиоприборный завод. Зимой бросил на произвол судьбы огромный микрорайон, начиная от перехода на «Стрелке» и заканчивая поворотом на 1-ой Дачной, который он до этого содержал. Он прекратил его отапливать – это зимой! Тогда приходилось бросать все ресурсы, внимание и т.д.

Народ выходил на площади. Тогда Театральная площадь представляла собой, наверное, просто базар, но много людей находило себе там работу, заработок, это тоже оправдывалось тогда. А в принципе ситуация была такая же, как вот я смотрю по телевизору, по улице Астраханской недалеко от Сенного рынка, где все пытались, не знаю, может сейчас уже удалось переместить, прикрыть этот неорганизованный рынок.

Останавливался общественный транспорт, особенно государственный, пассажирский, когда автобусы просто стояли.

В общем, это было очень сложное время. Когда в эти годы практически заново восстанавливалась структура местного самоуправления, которая была десятилетиями назад порушена, изменена, была совершенно другая структура управления. Когда социальная сфера, которой занимались, в том числе предприятия, была брошенной. Пришлось новую систему выстраивать обслуживания населения по линии социальной защиты, которая потом превратилась в достаточно обустроенную. Когда пришлось заново формировать органы местного самоуправления, вот те, о которых вы ведете здесь речь, с нуля, перенимая опыт, удачный и не очень удачный у коллег, где-то сами путем проб и ошибок, законодательную базу на уровне местного самоуправления, начиная с Устава города. То же самое творилось в субъектах Российской Федерации. Законы принимались противоречивые.

И вот в 96-ом году я был назначен на должность мэра города Саратова, в мае, причем, имея определенный опыт работы с людьми, ну может, не имея такого объемного, в Саратовском районе, мне приходилось заниматься заново, с нуля зачастую. И вот в этих условиях сыпались тысячами заявки на оформления прав на земельные участки, подтверждение этих прав. Приходилось заниматься всеми этими вопросами. Умея общаться с людьми, я мог выйти в народ, в толпу, убедить, принять этот негатив. Десятками, сотнями я эти встречи проводил. Встречался с людьми, чтобы сбросить вот это социальное напряжение.

И вот в этих условиях в 1996 году, когда происходит подписание постановление постановления Дмитрию Куркину, причем в общей массе, думать мне об умысле? Тем более, что весь пакет документов был сформирован, это видно по датам в документах, еще при Дмитрии Федоровиче Аяцкове. И в этих условиях я задумал десятилетний умысел, который закончится по отдельным эпизодам в 2010 году, кажется, на момент первого принятия постановления о выделении земельного участка на Планерной? Я даже иногда не вникал в эти постановления, я вижу, есть подписи – я их подписываю.

Я сразу скажу, когда впереди неизвестность, когда впереди такая ситуация, впереди выборы, причем тогда они действительно были на альтернативной основе, не известно кто будет в составе депутатского корпуса, они же все шли не по спискам, а на альтернативной основе, в том числе тот же Комаров, агитировали, убеждали. Не известно, кого депутаты выдвинут в мэры, не известна позиция губернатора по следующему этапу, кого он будет выдвигать на эту должность. Я в это время отстаивал всегда позицию города, все время говорил, что городу надо денег больше. Меня потом за это критиковали. А сейчас ситуация, я же вижу, один в один. И вот в этой ситуации говорить об умысле? Мне просто было не до этого!

Каким законом предусмотрен запрет получать право на земельный участок, не важно, даже не зятю, дочери, отцу, матери? Ну не было такого! Я даже не задумывался об этом!

Я кипами подписывал постановления, подготовленные в том порядке, о котором здесь говорилось, с листом согласований, в основном без замечаний. Раз дошло это постановление до мэра, значит все специалисты, ответственные люди, ответственность которых прописана и определена, начиная от федерального закона до закона о муниципальной службы, проверили.

Последующие постановления, где Ивашуров, Казаков, Сальхов, это фамилии, которые в общей массе, в той жизни, не кабинетной, где сидишь и ждешь, когда тебе принесут бумагу проверить, а так ли запятая поставлена, поступали в общей массе, они мне ни о чем не говорили. Здесь руководители аппарата администрации показывали, что им было некогда, хотя у них целые общие отделы были, специалисты которых могли запрашивать любые разъяснения. А моя подпись была последней.

Никто никогда ко мне не приходил просить, не та была ситуация. Это я говорю с чистой совестью. Абсолютно. И что там творилось с момента подписания заявления до подписания постановления, я не знал. Это только сейчас я узнал, как и что передавалось, как согласовывалось, какие разрешения получались, кто дал заключение, кто не дал. Какое это имело ко мне отношение? Это была отдельная жизнь предпринимателей Ивашурина, Казакова.

По ситуации с Комаровым я тоже пояснял: я уважал его как бизнесмена, причем действительно с тех пор, на ранних стадиях он был успешный бизнесмен. Он занимался меценатской деятельностью, вот, например, с этим памятником. Тогда им содержались детские и юношеские спортивные школы, он был активный бизнесмен и депутат. И естественно все, как депутат.

Я наложил резолюцию на эти постановления, заставляя, это абсурд и многие с этим наверное согласятся, совершать умышленно-преступные действия своих подчиненных, которые имели степень ответственности и могли отказаться? Или то, что я заведомо заставлял выделять своим родственникам право на землю? Вы задумайтесь, это как по логике любого здравомыслящего человека? Это нормально? Кто из вас пожелает иметь что-то незаконное? Уверен, начиная с обвинителя – никто. А что мешало законно оформить тем структурам? Ну, есть виза, и что? Ничего не мешало. Более того, в принципе, в любой системе подчиненные стараются исполнить указания руководителя добросовестно, без нарушения закона. Это даже ни у кого в голове ни у одного нормального человека, у специалиста не будет. Уверен, что не было таких сомнений у тех исполнителей.

Ненашев сказал, что это была общая практика. Его непосредственные подчиненные подтвердили, что это была общая практика. А ведь Ненашев был обличен большой властью. Указом Президента от 1993 года на него напрямую была возложена обязанность государственного инспектора по контролю за использованием земельных участков. Он первым должен был соблюдать порядок. А потом была узаконена эта практика земельным кодексом.

Это я говорю не за себя, а за других людей, которые видимо боятся, удобнее ведь так сказать, мне был звонок от мэра. У каждого была своя мера ответственности. Тот же Ненашев здесь сказал, что по Арене (кафе «Арена» на пл. Кирова) информирование не нужно было. Чьи там права ущемлялись и каким образом? Людям наоборот создавались условия, чтобы могли попить, поесть. Не хотите – проходите мимо. Из сотен участков, которые выделялись каждый летний период, никто не платил за землю. Только один Казаков платил. Кстати, об информировании. До 2001 года не было нужно в перечень прилагать, что было информирование. Специалисты делали так, как считали нужным, понимая, что за это они несут ответственность.

Что хотелось бы еще сказать. Для меня больно, когда вот эта ситуация, когда ходил, сотрудничал со следствием, давал показания, принимали меру пресечения, нормальные отношения со следователем, и вдруг 5 марта меня вызывают на допрос очередной с адвокатом и говорят вас подозревают в получении взятки. А вместе с этим: «Юрий Николаевич, вы задержаны».

Учитывая то психологическое состояние, я был в шоке – я никому не желаю этого. Мне объяснили, «Одеон», Московская, квартиры. Я в шоке! В этой связи я помню, что Зайцев там был, он был у меня в феврале, приезжал домой. Я адвокату говорю: «Руслан, в чем дело? Найди, пожалуйста, Владимира Зайцева, пусть он придет и скажет, как там на самом деле все было». Это моя непроизвольная реплика, которая икнулась против меня. И везде в этой системе присутствуют показания оперуполномоченного, что я пытался воздействовать на свидетеля Зайцева. А я ведь только сказал адвокату, чтобы он выполнял свою функцию. Зайцев, когда к нему подошел молодой человек, просто ушел, не стал разговаривать, убежал. Для меня это удар был! Учитывая эту ситуацию, ниже пояса. Я отдаю должное Зайцеву в этой ситуации, он сказал, что никаких угроз не было.

Более того, появляется при рассмотрении судом меры пресечения рапорт, что я якобы заказал, якобы звонил в туристическую фирму, билет, узнавал можно ли забронировать номер в гостинице в Крыму. Я допускаю, что кто-то звонил, какой-то провокатор. И такую чушь, я езжу в Крым с 92-го года на несколько дней, я ситуацию знаю, зачем надо бронирования номер в это время? Не говоря уж о том, что я просто не делал этого звонка. Я потом просил проверить, но не проверили. Вернее, так проверили, якобы с неустановленного телефона был звонок.

Отказ Зайцева, состояние задержания, причем многие знают, что там еще кое-что с подачи некоторых людей муссировалось и я понимаю, почему в ускоренном темпе было задержание, меня по этому поводу тоже допросили. Я по этому поводу очень сожалею, искренне говорю, потому что многие годы много очень дел полезных для города, для системы прокуратуры было сделано с этим человеком, для укрепления материально-технической базы, сотрудники прокуратуры сейчас сидят в нормальных помещениях, и не без участия города все это прошло. И вот это все на меня свалилось!

Когда пришли адвокаты, я спросил, что мне делать, я хотел дать показания, мне сказали: «Ты подумай о семье, думаешь тебя выпустят?». Не хочу всего говорить. Выбрали систему молчания. Я искренно надеялся, что не затянется все так долго. Я знал, что этот человек занимался этими вопросами по Московской, но с Солодковой, вернее с семьей Солодковых.

Учитывая, что потом со мной происходило, что добросовестно данные мной показания, когда я был на свободе – на подписке, другие служащие с помощью системы наводящих вопросов, манипулируя материалами, изъятыми по делу, когда Волошина спрашивала у Михайловой, я помню, повлияло это, она отвечала обтекаемо: «Могло, наверное». Задача следствия была другая.

Страшно, когда человек, облеченный в погоны, властью имеет такую возможность. И много-много других примеров. Фальшивый рапорт, что будет пугать, давить на свидетелей.

А потом, когда человек, которого знаешь с детства, который знал все ходы-выходы, который в праздники и в будни приезжал, который знал и Римму Евгеньевну Солодкову, и детей моих, встречал и провожал, чемоданы носил мои, что надо было с ним сделать, чтобы он дал показания такие, вот эти мифические похождения Тимофеева. Я вообще эту фамилию не помнил.

Были сотни таких встреч с бизнесменами по строительству, знал конечно самых известных, других я не запоминал. Вообще возможна ситуация попросить взятку у незнакомого вообще человека? Причем не деньгами даже, которые можно перепрятать, их не видно будет, а квартирами. Задайте себе этот вопрос. Вообще, в жизни такое реально? Если уж так говорить, возможности были уж решать вопрос по жилплощади с нормальными людьми, с которыми были отношения. Но ни один из них не скажет, что такое было.

Я говорил действительно так, как было. Я естественно не признаю себя виновным в том, что мне инкриминируют. Я сказал, что не признаю этих интересов с Комаровым. И это подтверждается законными решениями, показаниями свидетелями. И не надо было писать все эти тома, чтобы доказать, что мэр знал этот областной закон о земле в мае. Я это никогда не отрицал. Но была другая ситуация, когда месяцами люди метались толпами, которые не знали, куда подать заявления. Когда в разных согласительных комиссиях участвовали и прокуроры. А что делать? Сейчас думаю, можно было сказать: «Пропади оно все пропадом». Тогда в мае сотни людей проклинают власти всех уровней, что никто ничего не решает. Кстати, и сейчас такая же ситуация. Но я немного поднялся над этим. Прокуратура же знала об этом. Десятки, сотни постановлений ведь было, был контроль, со времен Евгения Федоровича был заведен контроль, мы с ним как-то договорились. И обвинять, что я какие-то интересы, когда сотни тысяч шли в бюджеты и города, и области.

Я как мэр понимал, что сегодня не примешь, не оформишь десять, двадцать, тридцать постановлений под выделение земельного участка, не важно, под киоск, десятиэтажный дом, микрорайон, это завтра, через год, через два – миллионы недополученных средств в бюджет. И все были согласны с тем, что надо продолжать. А вот появилось 19-е число и все. Сейчас я зарекусь синим пламенем – не надо спасать, если закон запрещает. Есть закон – надо его соблюдать! Но это выводы из того тяжелого опыта, в результате которого все это происходит. Одним словом, нехорошо мне там от всего того, что мне пришлось в том числе здесь исследовать.

Ваша честь, я рассчитываю на то, что будет справедливое рассмотрение.

 http://sarinform.ru/info/politics/24846

фото (Ю.Аксененко): http://p-alfia.narod.ru/images/118_portrait_of_saratov_mayor_aksenenko_2000.jpg