Верника галеры.
Труд работников киосков «Роспечать» можно сравнить с трудом крепостных
В редакцию «Времени» обратилась Галина Рожченко. Одинокая женщина, без семьи, без детей. Всю свою жизнь проработала киоскером в «Роспечати». Когда пришло время выходить на пенсию, выяснилось, что довольствие ей начислили 940 рублей. Если учесть, какой скромный образ жизни вела Галина Николаевна при зарплате, которая не превышала и 2000 рублей в месяц, такой мизерный размер пенсии стал настоящим издевательством.
— Коллеги решили поздравить меня с выходом на пенсию, пригласили в управление, — вспоминает женщина. — Мой начальник Марат Львович широким жестом вручил мне конверт с премией. Там оказалось… 1500 рублей! Я бросила сверток ему на стол, сказала оставить эти деньги себе. «Разделите 1500 на 35 лет непрерывного стажа!» — предложила я ему. Заявила, что глумиться над собой не позволю. Его лишь разозлили мои слова. Он побагровел и вышел из кабинета. А я опять осталась ни с чем.
Жизнь, надо сказать, Галину Николаевну не баловала. Рассказать всю правду о трудовых буднях киоскеров «Роспечати» женщина решила нашему изданию. «Уж больно много накопилось всего, — объясняет она. — Стало обидно за себя». О своей работе женщина рассказывает сбивчиво, эмоционально. Один за другим в памяти всплывают случаи, когда ее неоправданно наказывали за чужие проступки, как приходилось самой себе налаживать условия для работы в киоске, как штрафовали, не доплачивали копейки.
Выяснения отношений с господином Верником, как правило, ни к чему не приводили. Как и все обращения за помощью. Галина Николаевна вспоминает эпизод, когда на лестничной площадке у ее квартиры произошел пожар. Сгорела вся проводка. Электрики выставили счет — семь тысяч рублей. Женщина обратилась за материальной помощью к Вернику. Единственное, что от руководителя услышала: «Ну, новую квартиру я тебе не куплю».
— Вот так просто отказал, не вникая в проблему! — жалуется она. — За всю жизнь так ничего хорошего я и не дождалась от него.
Рачительный Верник
— Я работала в киоске, расположенном на Пролетарке, что в Заводском районе, — продолжает исповедь Галина Рожченко. — Криминальный район Саратова, все знают. В 2001 году мой киоск обокрали. Это произошло не по моей вине. Начальник эксплуатации киосков не поменял замок. Убыток составил 6,5 тысячи рублей. Управление решило повесить на меня эти деньги. Верник был убежден: возместить сумму должна я. Помню, затаскали меня тогда по судам. Сколько я здоровья там оставила — страшно вспомнить. А ведь за все годы у меня даже недостач не было. Старалась, ведь зарплата киоскера состоит из процента с выручки. Так вот в конце года всем выдавали премию — по тысяче рублей. А мне начислили всего 260 рублей. Припомнили эту кражу.
В среднем зарплата Галины Рожченко не поднималась выше 2000 рублей, а в летние месяцы набиралось около тысячи. С выручки от газет и «прочих товаров» ей платили 7–8%, с почтовых открыток и конвертов — 2%, с интернет-карточек — 1%. Таким образом набиралась та самая «минималка», которую в других фирмах платят сотруднику «по умолчанию», как ставку, а процент с вала — дополнительно. Но только не в «епархии» Верника. Судя по рассказу экс-работницы «Роспечати», Марат Львович не утруждал себя вопросом мотивации сотрудников. Он лишь ставил им неподъемные планы. Верник мог установить месячный план продаж на один киоск в размере 90–140 тысяч рублей. Мало кто из киоскеров выполнял его.
— Во-первых, как мне кажется, «Роспечать» не является плановым хозяйством, — размышляет Галина Николаевна. — Во-вторых, не каждый киоск способен приблизиться к такой цифре. Взять мой — он находится в Заводском районе, во дворе дома, где маленькая проходимость. Поблизости — магазины «Магнит» и «Гроздь», где есть свои стойки с прессой. Кроме того, рядом почта, а цены там ниже, чем у нас. К тому же Верник присылал разнарядки, в которых указывалось, какие издания нужно выставить на видное место. Среди привилегированных был бесплатный журнал «Стройка». Но зачем я буду занимать место им, когда поставлю другое издание и гарантированно продам его? С него-то мне хотя бы процент пойдет. Вот от таких нюансов зависели размеры наших зарплат.
Помню, для киоскеров было огромной радостью, когда Верник прибавил всем по 200 рублей. 100 рублей он доплачивал за отсутствие туалета, еще 100 — за уборку в киоске. При этом на нас вешали весь брак так называемых «прочих товаров» — китайских ручек, брелоков, стирального порошка и остального ширпотреба. Не сдала в трехдневный срок — оплатишь из собственного кармана. Часто случалось, что все сделаешь вовремя, как требуется, а за брак все равно вычтут. Как обидно было — словами не передать.
Продавец прессы рассказывает, что вся работа много лет строилась и продолжает основываться на голом энтузиазме киоскеров. Сотрудникам не устанавливали ни обогреватели зимой, ни вентиляторы летом. О кондиционерах они даже помыслить не осмеливались. А трудиться приходилось в чудовищных условиях. Галина Рожченко вспоминает: в жару высиживали смену с шести утра до 19.00 в крошечном киоске, воздух в котором нагревался до 48 градусов. В довесок ко всему киоскерам вменяли все новые обязанности — вести бухгалтерию, собирать и сдавать «возврат», отчитываться о выполнении планов. Сотрудники выполняли это как повинность.
— Можно задать Вам некорректный вопрос: почему Вы терпели все это, почему не уволились?
— Я очень любила свою работу, — вздыхает женщина. — И сложно вот так просто уйти, когда отдала организации 35 лет жизни. Да и обещали место заведующей, когда откроется магазин «Филателист». На это и надеялась. Зря только.
Уценка ценностей
Несмотря на то, что Галина Рожченко официально уволилась, вышла на заслуженную пенсию, связь с «Роспечатью» еще крепка. Женщина владеет акциями компании. Их у нее чуть больше тысячи. В этом году дивиденды составили около 700 рублей. Акции старожил предприятия получила на общих основаниях. Еще во время приватизации сети распространения всем сотрудникам раздали по две акции, а десять лет назад им выдали акциями премии.
— Через некоторое время заинтересованные люди стали выходить на киоскеров, в том числе связывались со мной, с предложением выкупить акции «Роспечати», — говорит Галина Николаевна. — Марат Верник перепугался, спешно собрал всех акционеров, внушал нам не продавать ценные бумаги сторонним лицам. Объяснял, что контрольный пакет — 51% — должен принадлежать действующему руководству… Первое время бухгалтер предприятия считала должным рассказывать рядовым сотрудникам-акционерам о прибыли организации, о цене акций и прочее. Когда наш начальник Марат Верник узнал об ее инициативе, сказал лишь: «Я от Вас этого не ожидал!» Он был против того, чтобы мелкие держатели акций были в курсе всех его дел. Теперь все происходит тайно, на собрания зовут тех, кто не задает лишних вопросов, как это делала я.
Акций у меня на руках нет. Они числятся в реестре. Я имею право только передать или продать их. Кстати, Верник как-то поинтересовался у меня: «Галь, зачем тебе акции? Продай мне». Я отказалась.
http://www.timesaratov.ru/gazeta/publication/26403
фото (М.Верник): http://viperson.ru/data/200501/vernik.jpg