Добро пожаловать на сайт compromatsaratov.ru!

Этот сайт работал для Вас с 2009 года. Compromatsaratov.ru - крупный, хорошо известный всем саратовцам
медиаресурс, зарекомендовавший себя и заслуживший доверие за долгие годы работы.

Теперь сайт продается.

По вопросам приобретения просьба обращаться на email

sale@compromatsaratov.ru

КомпроматСаратов.Ru

Нет ничего тайного, что ни стало бы явным                         

Домашняя библиотека компромата Дениса Меринкова

[Главная] [Почта]



Дело Аксененко: факты, размышления, воспоминания.



"

Автор:  Александр Крутов
Рубрика:  Тайны следствия

Надюшкины нескладушки 

А теперь пришло время рассказать о тех парадоксах и странностях, которые благодаря усилиям следователя по особо важным делам областного СУ СКа Надежды Волошиной попали в фабулу обвинительного заключения и которые, как представляется автору этих строк, могут сработать либо на вынесение оправдательного приговора, либо способствовать назначению подсудимому сугубо символического наказания. Наибольшее количество подобных правовых и чисто логических казусов имеют место быть в тех эпизодах, которые, по мнению прокуратуры, подпадают под часть 2 статьи 285 УК РФ – «Злоупотребление должностными полномочиями главой органа местного самоуправления».

Все эти странности и нестыковки следствия не укрылись от внимания стороны защиты. Наиболее концентрированно это проявилось в выступлении в прениях московского адвоката Аксененко Михаила Боровского. К некоторым тезисам его выступления мы обратимся чуть позже. А пока хотелось бы познакомить читателя с вспомогательной таблицей, должной помочь читателю лучше представить, что же в последние 10-12 лет происходило с земельными участками, которые ныне вменяются в вину Юрию Аксененко в качестве должностного преступления. В первом столбце данной таблицы указано место расположения выделенного земельного участка (в том числе указан и район, где данный участок находится), а во втором – уже приводятся фамилии первоначального арендатора данного земельного участка и (при необходимости) дата получения данным физическим или юридическим лицом данного участка в аренду. В последующих столбцах содержатся сведения о других арендаторах данных земельных участков, вплоть до приобретения их в собственность новых владельцев.

Из этой таблицы наглядно видно, что самое первое противоправное (по мнению прокуратуры) выделение земельного участка своему родственнику Юрий Аксененко совершил еще в июне 1996 года, т.е. буквально через месяц после того, как возглавил администрацию Саратова. А именно, зять Юрия Николаевича Дмитрий Куркин (муж младшей дочери Аксененко от первого брака Татьяны) получил в аренду участок земли в районе «Стрелки» (улица Тракторная) для строительства автозаправочной станции контейнерного типа. Спустя год, в августе 1997 года, право аренды этого участка Дмитрий Куркин переуступил старшей сестре своей супруги – Ирине Роговой. А в конце декабря 2002 года арендатор Рогова выкупила в собственность значительную часть этого земельного участка, которая не попала в режим «красных линий». Еще два земельных участка, где супруги Роговы пытались обустроить свой автозаправочный бизнес, находятся в Кировском (территория сквера неподалеку от дома культуры «Рубин») и Ленинском (остановка «Международная» на проспекте 50-летия Октября) районах Саратова. Выделение этих участков под автозаправочные комплексы и сопутствующую этим объектам инфраструктуру произошло в 1997 году, а арендатором в обоих случаях был зять мэра Аксененко Александр Рогов.

И, наконец, в августе 1999 года тот же Рогов получил в аренду участок земли во Фрунзенском районе на площади Кирова (перед цирком), где впоследствии было построено кафе «Одуванчик». При этом необходимо отметить один факт, весьма важный для уголовной квалификации данного землеотвода. Хотя он со всей очевидностью произошел на территории общего пользования, имеющей статус «красных линий», Юрий Аксененко напрямую к нему вроде как и непричастен. Дело в том, что постановление о выделении Александру Рогову в аренду этого участка подписывал не мэр Саратова, а вице-мэр Анатолий Соколов. Тем не менее, следствие, позже поддержанное подписавшим обвинительное заключение заместителем областного прокурора Тимуром Масловым, вменила это также в вину Аксененко. По мнению обвинения, Аксененко был в курсе данного незаконного выделения и, чтобы избежать ответственности за него, незадолго до этого ушел в отпуск, возложив бремя подписания постановления на Анатолия Соколова. Обвинение считает, что Анатолий Соколов подписал постановление о выделении земли на площади Кирова Александру Рогову под давлением Аксененко. Однако, давая показания в суде, Анатолий Соколов не подтвердил факта оказания на него давления. Но при этом тут же сообщил, что, даже будучи в отпуске, Юрий Аксененко лично контролировал все выделения земельных участков. Поэтому помимо его воли данное постановление ни за что не попало бы к нему на подпись. По мнению же защиты, преступление, предусмотренное частью 2 статьи 285 УК РФ, является должностным. Поэтому к уголовной ответственности за вынесение незаконного постановления может быть привлечен «специальный субъект» – чиновник, его подписавший. В любом случае таковым, по мнению адвоката Боровского, может быть только вице-мэр Анатолий Соколов. Теперь уже суду предстоит дать объективную оценку данной непростой с правовой точки зрения ситуации.

А теперь стоит остановиться на одном из главных юридических казусов уголовного дела в отношении Юрия Аксененко, который произошел с подачи уже известной читателю Надюши Волошиной. В юриспруденции существует такое понятие, как «срок давности». И об этом известно даже людям, весьма далеким от правоведения. Период времени между датой совершения преступления и датой вступления в законную силу приговора по данному уголовному делу не должен превышать максимального срока наказания, предусмотренного соответствующей статьей УК. В противном случае уместно говорить об истечении срока давности. И на этом основании настаивать на прекращении уголовного преследования. Максимальный срок наказания по части 2 статьи 285 УК РФ составляет семь лет лишения свободы. С учетом того, что уголовное дело в отношении Юрия Аксененко было возбуждено осенью 2007 года, срок давности по четырем эпизодам, связанным с выделением земельных участков зятьям мэра Дмитрию Куркину и Александру Рогову, о которых мы упомянули выше, к тому времени уже истек. На этом основании адвокаты Аксененко еще на этапе предварительного следствия направили «важняку» Волошиной ходатайство о прекращении уголовного преследования их подзащитного по статье 78 УК РФ. Однако на это ходатайство защиты последовал отказ следователя Волошиной. Мотивация, которую изложила Надежда Николаевна в своем «отказном» постановлении, оказалась столь оригинальной, что впоследствии в своем выступлении в прениях адвокат Михаил Боровский иронически назвал ее «новым словом в науке уголовного права».

По большому счету, аргументация отказа строилась на том, что, по мнению следователя Волошиной, инкриминируемые Аксененко должностные преступления имели окончательной целью приобретение незаконно выделенных земельных участков в собственность его родственниками. Иными словами, сами преступления, подпадающие под статью о злоупотреблении должностными полномочиями, оказались растянуты во времени на годы. А их фабула включила в себя и издание мэром новых постановлений о тех же участках, фиксирующих либо увеличение срока аренды, либо переход от одного арендатора к другому. По логике следователя Надежды Волошиной, все эти действия были объединены единым умыслом и являлись оконченными только с момента приобретения земельных участков в собственность. Однако, взяв за основу в своей работе эту довольно спорную с правовой точки зрения концепцию, следователь Волошина загнала свою коллегу – государственного обвинителя Ольгу Чернову – в очевидный логический тупик. Парадокс ситуации заключается в том, что если принять точку зрения Надежды Николаевны Волошиной, то тем самым мы одновременно ставим под сомнение фабулу обвинения по другим эпизодам, связанным со злоупотреблением должностными полномочиями.

Попробуем рассуждать логически. Во-первых, если Юрий Аксененко изначально преследовал цель передать в собственность (именно в собственность) своим родственникам лакомые куски городской земли, то как тогда объяснить первоначальный отказ городской администрации в просьбе о приватизации дочерью мэра Ириной Роговой участка земли на площади Кирова, где к тому времени (2005 год) стояло принадлежащее ей кафе «Одуванчик». Выкуп Роговой в собственность этого участка земли состоялся после решения арбитражного суда, который вынес решение о приватизации земельного участка в ее пользу. Данное решение не оспаривалось городской администрацией и вступило в законную силу. Попытка вменить в вину Аксененко в качестве должностного преступления выполнение решения суда с правовой точки зрения выглядит абсурдной. Ведь в противном случае мэр вполне мог быть привлечен к ответственности уже по статье 315 УК РФ – за неисполнение решения суда. С учетом этого обстоятельства (первоначального отказа Ирине Роговой в приватизации участка под «Одуванчиком») и в строгом соответствии с логикой следователя Волошиной, адвокат Боровский предложил расценивать эпизод с участком на площади Кирова как добровольный отказ от совершения преступления. Что исключает уголовную ответственность по данному эпизоду. На аналогичных основаниях, считает сторона защиты, должно быть прекращено уголовное преследование Аксененко и по эпизоду, касающемуся выделения ООО «Славянский рынок» – коммерческой структуре, подконтрольной депутату городской думы Олегу Комарову. Ведь постановление мэра о предоставлении ООО «Славянский рынок» земельного участка на площади Ленина было отменено постановлением мэра в ноябре 2005 года. А эпизод с выделением участка на площади Кирова Сергею Казакову под кафе «Арена» по той же логике, как считает защита, должно квалифицироваться как покушение на преступление или неоконченное преступление. Ведь ни предприниматель Казаков, никто иной из числа родственников мэра не пытался приватизировать этот участок земли. Стало быть, данный эпизод должен фигурировать в обвинительном заключении вместе со статьей 30 УК РФ. Но поскольку диспозиция статьи 285, помимо противоправных действий чиновников, императивно указывает в качестве одного из квалифицирующих признаков состава преступления «существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства», то без этого не может быть и должностного преступления. При этом сочетание покушения на должностное преступление с одновременным нарушением прав и законных интересов, а также и причинением вреда, уже само по себе выглядит абсурдом.

Впрочем, именно вторая необходимая квалифицирующая часть состава преступления по 285 и 286 статьям УК РФ и явилась главной «ахиллесовой пятой» обвинительной фабулы. Данное утверждение основано не только на личных ощущениях автора этих строк, но и на гораздо более широком количестве обстоятельств, свидетелем которых мне довелось стать во время посещения судебных заседаний по делу Юрия Аксененко.

 

 

Муниципальный вред и правовой бред

 

Сразу же стоит пояснить, что в ходе предварительного следствия «важняк» Волошина не сильно утруждала себя поиском и закреплением обстоятельств «существенного нарушения прав и законных интересов граждан или организаций». Главным делом для нее стало определение суммы ущерба, который подозреваемый Аксененко причинил своими незаконными (по мнению прокуратуры) действиями. Сначала Надежда Николаевна направила письмо в ГУ «Саратовская лаборатория судебной экспертизы» с просьбой провести «оценочную экспертизу земельных участков для определения суммы ущерба». Государственные эксперты отказались проводить столь странный для них вид экспертиз. Но, как заявил в своем выступлении в прениях адвокат Боровский, видимо, в частном порядке объяснили молодому следователю, что в настоящее время в России не существует методик определения экспертным путем ущерба от различных способов реализации земли. Поэтому в дальнейшем Надежда Волошина предпочла работать уже с частными экспертами, перед которыми ставился вопрос уже не об ущербе, а только о рыночной стоимости интересующих ее земельных участков. Благо, что этот вопрос входил в компетенцию привлеченных Волошиной экспертов, каковыми стали две дамы-оценщицы из коммерческой структуры – ООО «Региональное агентство недвижимости». Причем для одного из этих экспертов это был всего лишь первый опыт проведения судебных экспертиз.

Чисто внешне объем проделанной экспертами-оценщиками работы впечатляет. Объем экспертного заключения по каждому из интересовавших следствие земельных участков составляет примерно сто страниц. Впрочем, и в этот раз, отвечая на вопросы следователя Волошиной о рыночной стоимости земли в Саратове, экспертам пришлось столкнуться с непреодолимыми трудностями. Дело в том, что говорить о таком понятии, как рыночная стоимость земли, возможно лишь в условиях, когда этот рынок существует и имеется практика купли-продажи земельных участков. В Саратовской области первый прецедент продажи земельных участков с аукциона имел место в апреле 1998 года. Событие проводилось с большой помпой в местном драматическом театре и запомнилось многим саратовским чиновникам и журналистам. Ведь это был едва ли не первый опыт продажи земли в современной России. Поэтому ранее апреля 1998 года говорить о рыночной стоимости земли вообще не приходится. А ведь первичное выделение половины (трех из шести) вмененных в вину Аксененко выделений земельных участков произошло ранее этой даты. Тем не менее, эксперты-оценщицы постарались и в итоге пришли к выводу, что суммарная рыночная стоимость пяти земельных участков, которым они сочли возможным дать свои оценки, составляет 11 миллионов 473 тысячи рублей.

В результате следователь Волошина начинает оперировать этой цифрой уже как… суммой материального ущерба, который противозаконные действия Аксененко нанесли муниципальному образованию «город Саратов». И настолько увлекается своими экспериментами в области уголовного права и оценочной деятельности, что решается распространить их и на гражданские правоотношения. В гражданском иске, который прокуратура от имени государства предъявила подсудимому, фигурирует именно такая сумма – 11,473 миллиона рублей.

Впрочем, данный гражданский иск уже сам по себе вызывает вопросы в тех методах, которые используют в своей деятельности некоторые прокурорские работники. Дело в том, что согласно части 3 статьи 44 УПК РФ прокуратура может заявлять гражданские иски лишь в интересах государства либо физических лиц, имеющих ограниченную правоспособность и дееспособность. Муниципальные образования, являющиеся формой выражения местного самоуправления, ни к первой, ни ко второй из упомянутых в УПК категорий не относятся. В результате защита Аксененко пришла к выводу, что гражданский иск заявлен ненадлежащим лицом и удовлетворению не подлежит. Однако лично меня в данном случае больше волнует не столько аргументация адвокатов Аксененко, сколько позиция по данному вопросу «важняка» Волошиной. Ответ на интересующий меня вопрос я нашел в газете «Саратовский репортер», в номере, который вышел за две недели до начала судебного процесса по делу Юрия Аксененко. В материале «Как это было» помещено пространное интервью с Волошиной, в котором она подробно рассказывает о своей работе. Приведу небольшой отрывок из этого интервью.

 

 

Воспоминание 7: – Надежда Николаевна, в чем была главная сложность этого расследования, заключалась ли она в поведении самого подследственного, профессионализме его адвокатов либо в «необычности самого дела?

– Начну с того, что самая главная сложность и «необычность» этого дела состояла в том, что тут не было ни одного потерпевшего, который жаждал бы, если можно так выразиться, защитить свои права и добиться через суд возмещения причиненного ему ущерба.

– ?!

– Дело в том, что речь идет об ущербе, причиненном действиями Аксененко всему городу, выразителем интересов которого, по идее, является городская администрация. Но когда мы туда обратились с предложением подать от ее имени иск, нам и не отказали, но дали понять, что могут сделать это в любой момент, вплоть до начала судебного процесса, и у них есть еще время «подумать». В результате, иск предъявляла прокуратура.

Вторая сложность заключалась в специфике самих свидетелей – в большинстве своем, это действующие чиновники мэрии и, понятно, что лишнего говорить они не будут.

«Саратовский репортер», №22 (326) от 23 июня 2009 года.

 

Как видно из этого интервью, следователь Волошина была превосходно осведомлена, что подача гражданского иска по ущербу муниципальному образованию «город Саратов» является исключительной прерогативой городских властей. И, тем не менее, в итоге произошло то, что произошло. А именно, гражданский иск к Юрию Аксененко был подготовлен и подан именно прокуратурой. Что же касается позиции по данному вопросу городских чиновников, то она нашла довольно специфическое отражение в ином документе, также приобщенном к материалам уголовного дела. Речь идет о справке городского Комитета по управлению имуществом (КУИ), в обязанности которого входила, в том числе, и организация аукционов по продаже земельных участков. Так вот, согласно этой справке, за период существования в Саратове института земельных торгов (1998 – 2008) на аукционах было реализовано 252 земельных участка (как в собственность, так и продажа права аренды) общей площадью 231,2 тысячи кв. метров. При этом общая сумма вырученных денежных средств составила 9,356 млн рублей. А теперь сравните это с 5 тысячами кв. метров под теми пятью участками, рыночную стоимость которых эксперты оценили в 11,473 млн рублей, и которые вменяются в вину Юрию Аксененко. И сделайте самостоятельные выводы о результатах работы следователя по особо важным делам Надежды Волошиной.

Справедливости ради следует отметить, что в ходе предварительного следствия кое-что по части отработки такого критерия, как «существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций», следователь Волошина все-таки сделала. Бывший начальник юридического отдела городской администрации Денис Левченко, помогавший с оформлением земли Дмитрию Куркину, сообщил, что в ходе выделения земельного участка на улице Тракторной с возражениями и протестами выступали жители близлежащих домов. Эти показания, данные на предварительном следствии, свидетель Левченко подтвердил и в суде. Естественно, за давностью события Левченко не смог припомнить ни фамилий протестовавших, ни их адресов. Поэтому его показания можно считать лишь косвенным подтверждением нарушения прав жителей этого микрорайона.

Аналогичные показания о недовольстве и протестах жителей близлежащих домов по проспекту 50-летия Октября (район остановки «Международная») дал на предварительном следствии и бывший глава Ленинского района Владимир Константинов. Якобы эти протесты были одной из главных причин, по которой руководитель районной администрации не хотел согласовывать отвод земельного участка под автозаправочную станцию зятю Аксененко Александру Рогову. А вот в суде Константинов практически отказался от своих прежних показаний и стал опровергать даже факт народного недовольства строительством очередной автозаправочной станции.

Впрочем, сама тема антагонистических противоречий между правами и законными интересами граждан и организаций, с одной стороны, и интересами семейного бизнеса Юрия Аксененко и его родственников – с другой, является для прокурорских работников «обоюдоострой». Ведь речь здесь идет не только о должностных преступлениях бывшего мэра Саратова, но и о «крышевании» этой противоправной деятельности. Поэтому вряд ли руководству областного СУ СКа желательно, чтобы подобные неформально-деловые взаимосвязи всплывали в конкретных уголовных делах. Тем не менее, некоторые документы в пользу приведенной выше гипотезы благодаря Надежде Волошиной оказались в материалах уголовного дела в отношении Юрия Аксененко. В частности, в ходе проведения предварительного расследования было установлено, что при выделении земельного участка в Ленинском районе (остановка «Международная») возникли определенные сложности с оформлением разрешительных документов. Дело в том, что неподалеку от участка, предполагавшегося для выделения родственникам Аксененко, находился участок, выделенный под автостоянку совсем другой фирме – ООО «Транстабак-групп». Факт опасной близости автозаправочной станции и автостоянки обратил на себя внимание представителей пожарной инспекции, которые отказались визировать проект готовящегося постановления.

Однако этот «административный барьер» был преодолен достаточно быстро и весьма оригинальным способом. Из городской прокуратуры в мэрию поступил протест против постановления о выделении земли под автостоянку для «Транстабак-групп». В городской администрации мгновенно среагировали на этот прокурорский протест, отменив соответствующее постановление и предприняв незамедлительные меры к ликвидации автостоянки. И уже после этого ничто не помешало родственникам Аксененко получить необходимое согласование у пожарных инспекторов, а за ним – и право аренды на вожделенный участок. Однако самым любопытным в данной истории является то, что протест, благодаря которому и была ликвидирована автостоянка ООО «Транстабак-групп», был подписан тогдашним прокурором города Евгением Григорьевым. Тем самым посмертным кавалером ордена Мужества, мемориальные доски с портретом которого расположились почти что симметрично по обе стороны улицы Революционной, также переименованной в честь этого блюстителя закона. На этом примере хорошо видно, что практически невозможно вести речь о противоправном нарушении бывшим мэром Аксененко прав и законных интересов граждан и организаций в отрыве от той политики сотрудничества с бывшим мэром, которую в ту пору открыто и беззастенчиво проводили высокопоставленные прокурорские чины.

Наверное, только этим можно объяснить тот факт, что при широко развернутой прокурорским руководством кампании с просьбами сообщать известные журналистам и гражданам факты о должностных преступлениях бывшего мэра Саратова в уголовном деле Юрия Аксененко не оказалось ни одного эпизода, связанного с приватизацией муниципальной недвижимости. А ведь именно в приватизации недвижимости с начала 90-х годов действовали законы, в императивном порядке обязывающие осуществлять отчуждение муниципального имущества в частную собственность через конкурсы и аукционы. Именно в области приватизации еще в начале 2000-х годов появились первые арбитражные судебные прецеденты, убедительно доказывающие незаконность используемой командой Аксененко схемы приватизации посредством кратковременной аренды с последующим выкупом по заниженной цене (с применением понижающего коэффициента 0,2). Вот уж где бы упростился алгоритм подсчета убытков – бери коэффициент 0,8, умножай его на стоимость приватизируемых помещений и суммируй результат по всему муниципальному имуществу, которое мэр и члены его команды приватизировали в пользу своих родственников и друзей родственников.

Если кого интересуют подробности тех приватизационных художеств, рекомендую найти в библиотеке и прочесть мою статью «Волшебник грязного города» (газета «Богатей» №40 (179) от 24 октября 2002 года). Позже я постараюсь дать свое логическое объяснение столь избирательному подходу высокопоставленных прокурорских чинов при выборе эпизодов, в которых они усмотрели состав должностного преступления мэра Аксененко. А пока давайте вернемся к нашим «баранам», то есть конкретным попавшим в уголовное дело эпизодам.

По долгу службы обязанность разбираться с этим в суде выпала на долю государственного обвинителя Ольги Черновой. Во время одного из перерывов я обратился к Ольге Владимировне с больным для нее вопросом, как же она намерена доказывать «существенное нарушение прав и законных интересов» в деле Аксененко. Ведь, как уже было сказано выше, скудные воспоминания о народных протестах против выделения земельных участков родственникам Аксененко имелись лишь по двум эпизодам в показаниях двух свидетелей, один из которых отказался от них прямо в зале суда. По другим же эпизодам (земельным участкам) не было этих «кошкиных слезок». Поэтому младший советник юстиции Чернова обратилась к присутствующим на процессе журналистам с просьбой поискать в своих архивах какие-либо публикации и документы, свидетельствующие о нарушении прав жителей Саратова в результате землеотводов, фигурирующих в «деле Аксененко». Не знаю, как другие мои коллеги, но лично я откликнулся на просьбу Ольги Владимировны и обнаружил кое-что в своем личном журналистском архиве.

 

 

«Одуванчик», который не хотел улетать

 

Те материалы, что мне удалось найти в моем домашнем архиве, и которые я передал государственному обвинителю Черновой, имеют прямое отношение к нарушению прав жителей Саратова в связи с выделением земельных участков на площади Кирова – под кафе «Одуванчик» и под летнее кафе «Арена».

Осенью 2003 года ко мне обратился от региональной общественной организации «Профсоюз частных предпринимателей» Владимир Комаров. Проблема, изложенная Владимиром Ивановичем, касалась интересов дачников-цветоводов, которые после знаменитого указа президента Бориса Ельцина о легализации уличной торговли прочно обосновались со своей продукцией на пятачке перед фонтаном возле цирка и даже объединились в кооператив. Как объяснил мне Комаров, с 2003 года цветоводов-дачников, среди которых было немало пенсионеров и малоимущих, начали выгонять с традиционного для них пятачка некие коммерсанты. При этом «гонители» утверждали, что этот участок городской земли постановлением мэра Саратова передан в аренду их фирме «Меркурий-2000». За защитой своих прав пенсионеры-цветоводы обратились в «Профсоюз частных предпринимателей», офис которого находился неподалеку – в кинотеатре «Победа».

Получив подобное обращение, Владимир Комаров лично попытался выяснить правовой статус спорного земельного участка. Получив в земельном комитете землеустроительную схему площади Кирова, он установил, что данный земельный участок постановлением мэра №420-210 от 14.06.2001 года передан в аренду дочери Аксененко Ирине Роговой. Наличие у одного земельного участка якобы двух законных владельцев сильно насторожило Владимира Комарова, о чем он в официальном письме известил тогдашнего прокурора области Анатолия Бондара, отправив соответствующую копию и на имя губернатора Дмитрия Аяцкова. Одна из копий этого обращения сохранилась в моем архиве, и я передал ее государственному обвинителю Черновой. Для Ольги Владимировны этот документ оказался чем-то вроде спасительной соломинки, однако никаких следов его поступления, а уж тем более проведения по нему проверки в прокуратуре Саратовской области ей добиться не удалось. Тогда, опять же с моей помощью, удалось разыскать Владимира Комарова и уговорить его дать свидетельские показания в суде. При этом Владимир Комаров принес с собой в суд все сохранившиеся документы по переписке, связанной с этой историей. В том числе и подлинник своего письма на имя прокурора Бондара и с отметкой о принятии.

Информация, которую поведал суду Владимир Иванович, выглядела просто шокирующей. Оказывается, в отстаивании своих прав дачники-цветоводы дошли аж до полпреда президента в Приволжском федеральном округе, который в разгар этого конфликта посетил Саратов. Сергей Владиленович глубоко проникся этой проблемой и даже в сопровождении саратовских чиновников выезжал на место. В результате вроде бы был найден взаимоприемлемый консенсус. Кириенко лично определил место, где уместно было бы осуществлять торговлю саратовским дачникам, и дал поручение городским властям закрепить за ними это место. Городские власти вроде бы пообещали пойти навстречу пожеланиям полпреда, но на реальное положение вещей это никак не повлияло. По крайней мере, по моим наблюдениям, садоводов-дачников нещадно гоняли с одного места около Крытого рынка на другое. А торговля цветами, выращенными саратовскими дачниками, практически сошла на нет.

Еще более шокирующим выглядит момент нарушения прав граждан в связи с выделением земельного участка под летнее кафе «Арена». За время его существования случались инциденты, свидетельствующие об угрозе жизни и здоровью граждан. В частности, такой случай произошел 16 апреля 2004 года буквально у меня на глазах. В самом центре Саратове, в пешеходной зоне – на площади Кирова – произошло необычное ДТП. Детский аттракцион, именуемый «веселым паровозиком» и катающий детей вокруг фонтана перед цирком, сбил старушку. «Но при чем же здесь летнее кафе «Арена» и уж тем более мэр Саратова Аксененко?» – спросит меня удивленный читатель. В качестве ответа на этот вопрос я предлагаю выдержку из своей заметки, опубликованной по поводу этого происшествия.

 

 

Воспоминание 8: По интенсивности пешеходного движения площадь Кирова является бесспорным городским лидером. Пассажиры совершают здесь пересадки с трамваев на автобусы и маршрутки, покупатели спешат в «Крытый рынок» и ЦУМ, родители ведут детей в цирк… Движущийся по площади в этом людском водовороте «веселый паровозик» выглядит своеобразным ледоколом, от которого шарахаются прохожие-льдинки. С началом апреля на площади Кирова появились и другие желающие подзаработать в описанном столпотворении. Опять установлены столики летнего кафе с металлической оградой вокруг «Одуванчика». Со стороны цирка монтируется еще одно летнее кафе «Арена» частного предпринимателя Казакова. По площади стала разъезжать запряженная тройкой пони тележка для катания ребятишек, а со стороны «Крытого рынка» начал работать аттракцион по прокату детских электромобильчиков. В результате ширина «зазоров» между лавочками фонтана и этими объектами (где, собственно, и ездит «веселый паровозик») сократилась до 2-3 метров. Особенно узкое место на «трассе» – участок около кафе «Арена». Именно здесь 16 апреля и произошло ДТП.

По рассказам очевидцев, проходившую в этом месте 81-летнюю старушку ударил последний вагон «веселого паровозика». От удара Анна Егоровна оказалась на земле, сильно разбив лицо. Скорее всего, удар вагона пришелся ей по ноге – через разодранный чулок была видна кровоточащая голень. Сердобольная дворничиха усадила плачущую женщину на скамейку, а кто-то из прохожих вызвал «Скорую».

«Веселый паровозик» наехал на старушку», «Богатей» №15(245) от 22 апреля 2004 года.

 

 

Здесь стоит дать небольшое пояснение. То, что пять лет назад я назвал в своей заметке «особенно узким местом на «трассе», на самом деле было очень похоже на тоннель, длиною 3-4 метра и шириною не более двух метров. А что грозило пешеходу, попавшему в этот «тоннель» в момент проезда через него «веселого паровозика», демонстрирует происшествие с Анной Егоровной Безменовой.

Возможно, в связи с уголовным делом в отношении Юрия Аксененко про этот случай и не стоило бы вспоминать, если бы сам подсудимый во время дачи им показаний не стал бы рассказывать о своих заслугах по благоустройству площади Кирова. И в качестве одной из таких заслуг не упомянул про аттракцион «Веселый паровозик».

Однако самым вопиющим случаем нарушения гражданских прав в угоду интересам бизнеса своих родственников является, на мой взгляд, случай с нарушением права на свободу печати. Об этом случае рассказал в ноябре прошлого года в своей статье-воспоминании бывший главный редактор еженедельника «Саратовская мэрия» Владимир Спирягин.

 

 

Воспоминание 9: Однажды к нам в редакцию прибежал какой-то владелец автозаправочной станции и, растопырив пальцы, начал орать, брызгая слюной: «Как вы посмели о злоупотреблениях на нашей заправке писать?! Вы же – газета администрации!!!. А знаете, что за нашей заправкой стоят Аксененко с Геймором?! Мы всех здесь позакрываем и поубиваем!!!».

Я выслушал молча весь этот ор, пообещал разобраться в ситуации и сурово наказать виновных. Наказывать, скорее всего, нужно было самого себя, поскольку именно я и дал команду поставить злополучную заметку на первой полосе нашего издания. Набрал по телефону Геймора: «Гена, а ты оказывается подпольный бензиновый олигарх на пару с Юрием Николаевичем… Вся наша редакция об этом слышала. Наказывай нас за то, что вторглись в ваш бизнес…». – «Как?! Что?! Какой бизнес?!!! Это кто там на вас наехал?!».

Распальцованного горемыку с автозаправки никто никогда больше не видел.

В. Спирягин. «Юрий Аксененко: от сумы до тюрьмы». «Саратовский расклад» №14 (212) от 13-19 ноября 2008 года.

 

 

Инцидент в редакции с участием «распальцованного горемыки» и публичным упоминанием о бензиновом бизнесе саратовского мэра для редактора газеты Владимира Спирягина не остался без последствий. Как пишет он в своей статье: «Власть в лице мэра, наконец-то, поняла, что за ее деньги в газете печатается что-то не то. И это «не то» – о власти. На меня начали писать доносы мэру. Газету предлагали реформировать вплоть до смены названия. Финансирование практически прекратилось. А потом меня пригласил к себе на аудиенцию Юрий Аксененко. Говорит: «Пиши заявление «по собственному», а то уберем тебя другим способом. Я в первый раз отказался, и с этого момента началось противостояние».

 

 

Воспоминание 9 (окончание): Подробнее писать о том, как именно обманул меня и предал саратовский мэр, я не буду. Отмечу лишь, что последующие после увольнения месяцы были для меня весьма трудными. Более с Юрием Аксененко мы не пересекались. Зато года через три я поинтересовался у Геймора: «А что было бы, если бы я не подписал тогда заявление на увольнение?». «В лучшем случае патроны или наркотики, в худшем – сам понимаешь»,– хладнокровно ответил тот.

Там же.


Антология предательств и закон омерты


Наверное, к рассказу Владимира Спирягина о предательстве его мэром Аксененко стоило отнестись критически – как к выражению застарелой личной обиды, если бы не одно «но». То, что ради личных выгод Юрий Николаевич способен на предательство даже тех людей, которые ему в свое время эти выгоды и преференции обеспечивали, убеждали судьбы и поведение в ходе судебного процесса других бывших членов команды экс-мэра Саратова. Тех, которые получили процессуальный статус свидетелей по данному уголовному делу.

Лично меня поразил весьма недружелюбный настрой к подсудимому бывшего чиновника городской администрации Дениса Левченко. При этом свидетель пояснил, что в чем-то он даже благодарен Юрию Аксененко, который прервал чиновничью карьеру Левченко и направил того в бизнес. Первые шаги бывшего юриста городской администрации на поприще не вполне свободного предпринимательства оказались насыщены драматическими эпизодами. Ведь Левченко по воле мэра возглавил городской благотворительный фонд поддержки культуры. В частности, в 2000 и самом начале 2001 года данный фонд во главе с Денисом Левченко и Иваном Барановым осуществлял финансирование газеты «Саратов» (Жаворонского). При такой финансово-благотворительной поддержке газета благополучно пережила муниципальные выборы 2000 года. А в феврале 2001 года прекратила свое существование из-за отсутствия финансирования, оставив солидные задолженности перед своими сотрудниками по зарплате и гонорарам. Спрашивается, куда же и на что уходили деньги этого благотворительного фонда?

 

 

Воспоминание 10: То, что он (Аксененко. – А.К.) прекрасно ориентируется в законодательстве и знает, где и как добыть деньги, было видно из разрешения жалобы жильцов дома №14 по проспекту им. Кирова. Они заявили, что Аксененко Ю.Н. способствовал своей дочери Куркиной Т.Ю. в приобретении пристроенного к их дому гаража, что та настолько увлеклась его углублением, что эти работы грозят разрушению фундамента и целостности их многоэтажного дома. При проверке оснований законности продажи гаража установлено, что этот гараж, принадлежавший МЧС Саратовской области, по данным БТИ, имел стоимость в 194,9 тыс. рублей, после распоряжения мэра города его приобрел фонд поддержки культуры, оценив в 111,1 тыс. рублей.

Куркина Т.Ю., без аукциона, приобрела его по балансовой стоимости в 97тыс. рублей, а вскоре продала, но уже по рыночной – за 236 тыс. рублей. По протесту прокурора города неправильный порядок определения стоимости имущества был отменен, но прибыль от продажи осталась. А.С. Ландо. Право на жилище // О нарушениях в городе Саратове прав и свобод граждан в сфере жилищного и градостроительного законодательства. Специальный доклад Уполномоченного по правам человека в Саратовской области. – Саратов, 2002. с. 13.

 

Как видно, дочь мэра Татьяна Куркина «наварила» на этой нехитрой операции 139 тысяч рублей, а городской фонд поддержки культуры потерял 14,1 тысячи рублей. Вот такая вот «благотворительность». Наверное, как квалифицированный юрист, Денис Левченко прекрасно понимал, чем для него может закончиться подобный «бизнес», а потому в дальнейшем в своей деятельности уже предпочитал обходиться без «распоряжений мэра».

Или взять другого некогда приближенного к Аксененко человека – Владимира Зайцева. О том, какую роль играл Зайцев в семье Аксененко, какие он указывал услуги самому Юрию Николаевичу и членам его семьи, мы рассказали в предыдущих разделах этого очерка. Трудно сделать однозначный вывод, что стало реальной причиной исчезновения на несколько месяцев из Саратова этого ключевого для «дела Аксененко» свидетеля. Но только подсудимый Аксененко и его адвокаты воспользовались отсутствием Зайцева на процессе, что называется, «на полную катушку». При выступлении в прениях адвокат Боровский обвинил Владимира Зайцева в мошенническом присвоении денег госпожи Солодковой в составе организованной группы с участием руководителей фирмы «Одеон-98» Фокеева, Тимофеева и Камоликова. Вот вам и благодарность за верную службу, или, если быть более точным в выражениях, за лакейское прислуживание.

Справедливости ради следует отметить, что в практике предательств Юрием Николаевичем людей из его команды имелись исключения. Некоторых чиновников с весьма сомнительной репутацией мэр Саратова, несмотря ни на что, предпочитал защищать даже от угрозы уголовного преследования. Так было, например, в августе 2003 года, когда в прокуратуре Саратова было возбуждено уголовное дело в отношении тогдашнего начальника городского управления по землепользованию Андрея Алешина (супруга нынешнего заместителя председателя Саратовской областной думы Марины Алешиной. – А.К.). Уголовное дело в отношении Андрея Алешина было возбуждено по части 1 статьи 286 УК РФ – «Превышение должностных полномочий». В этой связи весьма любопытно было бы припомнить, как реагировал в то время на этот довольно неприятный факт мэр Аксененко. Ведь уголовному преследованию подвергался один из доверенных людей его команды. Вот что писала в то время о реакции мэра газета «Богатей».

 

 

Воспоминание 11: Однако мэра Саратова Юрия Аксененко такое положение вещей, когда начальник подразделения администрации города самолично присваивает полномочия главы администрации, ничуть не смущает. И он обращается в прокуратуру Саратова с просьбой прекратить уголовное дело в отношении Алешина, поскольку: а) Алешин «личной выгоды не имел и ущерба своими действиями муниципальному и государственному бюджетам не нанес»; б) «данные действия А.Алешина были произведены в целях своевременног) сбора арендных платежей»; в) «сам А. Алешин свои ошибочные действия признал и раскаялся»; г) «данные денежные средства были использованы для решения многочисленных проблем городского коммунального хозяйства».

Письмо мэра прокурору Саратова Е. Григорьеву – поэма о хорошем и раскаявшемся Алешине, радеющем о благе города, правда, за счет обмана клиентов. Поэтому не странно, что в нем нет ни слова о том, что Алешин «обул» только две очень известных фирмы на 130 тысяч рублей.

Александр Свешников. «Дело о городской земле». «Богатей», №36 (223) от 6 ноября 2003 года.

 

Благодаря заступничеству мэра Аксененко уголовное преследование Андрея Алешина было прекращено, и он благополучно продолжил руководить городским управлением по землепользованию. А спустя непродолжительное время был задержан и осужден за получение взятки заместитель руководителя городского комитета по землепользованию Андрей Алымов, являюшийся одновременно кузеном Алешина. И опять полное раскаяние в содеянном – и как результат: условный срок наказания.

И вот что удивительно: являясь официальным свидетелем по делу Юрия Аксененко, Андрей Алешин предпочел уклониться от выполнения этой разновидности гражданского долга и от явки в суд. Все усилия государственного обвинителя Ольги Черновой обеспечить явку в областной суд мужа вице-спикера областного парламента не увенчались успехом. Если верить Черновой, Марина Владимировна решительно отказывалась отвечать на вопрос о месте пребывания супруга и передавать ему просьбу явиться в суд для дачи свидетельских показаний.

Но, может быть, оно и к лучшему. А то, глядишь, подсудимый Аксененко, пребывающий в стрессовом состоянии, не дай Бог, разоткровенничается и расскажет что-нибудь лишнее о связях супругов Алешиных с Вячеславом Викторовичем Володиным. Кому от этого тогда будет лучше, а кому – хуже, предсказать практически невозможно.