Там, где важнее. Ответ Сергея Утца всем своим врагам.
Так уж вышло, что, когда я родился, сразу стало понятно, что я стану врачом. У меня просто не было иного выхода. Врачами были мои родители, мои дедушка и бабушка, прабабушка, тетя, сестра, две племянницы и жена. Скорее всего, врачом станет и мой сын. Общий медицинский стаж семьи, по самым скромным подсчетам, давно перевалил за четыре сотни лет. И все эти годы отданы заботе о здоровье саратовцев. И совсем немного – ростовчан и москвичей (в Ростове-на-Дону до глубокой пенсии лечила женщин моя тетка, а в Москве в Институте ревматологии РАМН работает моя племянница). Единственным членом нашего семейства, кто не связал свою жизнь с медициной, стал мой старший брат, хотя, по всем человеческим кондициям, из него вполне мог бы получиться неплохой доктор. Он стал профсоюзным лидером и тем немного искупил измену семейной традиции.
Специальности у всех моих родственников оказались разные. Прабабушка была акушеркой, бабушка – терапевтом, дедушка – профессором-патологоанатомом. Патологоанатомами были мои родители. Тетка, как я уже писал, – акушером-гинекологом, сестра – артрологом. Жена – профессор-педиатр. И только мне посчастливилось стать дермато-венерологом.
Когда я выбирал эту замечательную специальность, я даже и предположить не мог, что спустя четверть века какая-то шушера, с подачи и на деньги бывших шулеров и гоблинья, будет попрекать меня в том, что я избавлял их же от триппера и прочих жизненных, но вполне житейских проблем.
Я никогда не заблуждался относительно того, что в Саратове очень много нездоровых людей. Но, как врач, всегда полагал, что они страдают вполне приличными заболеваниями: сердца, сосудов, желудка, щитовидной и предстательной желез, возможно даже, прямой кишки. Но даже я не мог предположить, что у моего коллеги Александра Феодосиевича Паращенко столь обширное поле деятельности. Нет. Я знаком с публикациями, свидетельствующими о крайне широком распространении психосоматических расстройств. Но эти статьи публиковались в иностранных журналах, и в классическом варианте отражали ужасающую ситуацию в Соединенных штатах. Увы!
А теперь я открою свою маленькую тайну. Я никогда не оставлял медицину. Ни на секунду. Ни тогда, когда работал в Совете Безопасности Саратовской области, ни тогда, когда был главным дермато-венерологом региона, ни даже тогда, когда волею судеб, девять лет тому назад оказался на теперешнем месте работы. Принимая присягу Советского врача (так раньше называлась клятва Гиппократа), я возложил на себя определенную миссию. Ее и выполняю. Там, где сегодня важнее.