Проигравшие партию

"

Что сегодня происходит с коммунистической партией? Какими странными путями идет она то ли в светлое вчера, то ли в мрачное завтра? Куда ведут ее усталые вожди? Как можно столь долго издеваться над вечными ценностями, попирая их гордыней и корыстолюбием? Эти вопросы постоянно задают себе люди, наблюдая за тем, как сегодня стремительно падает авторитет местного отделения коммунистической партии России. Эти вопросы неизбежно возникают пред теми, кто еще верит, что КПРФ — сегодня единственная сила, готовая отстаивать вечные ценности вкупе с идеалами социальной справедливости.

КПРФ сегодня смертельно больна. Призрак капитализма, который пришел к нам из Европы и вот уже не одно десятилетие околачивается по городам и весям Родины, оказался для коммунистов не вдохновителем борьбы за правое дело трудящихся масс, а развратителем тонкой прослойки коммунистов, которые сегодня продолжают считать себя «профессиональными революционерами».

Как-то однажды дедушка Гегель, которого Ольга Николаевна так и не осилила до конца, изрек свой знаменитый парадокс: «История учит, что ничему не учит». И это сказал человек, диалектикой которого восхищался Карл Маркс и работы которого тщательно конспектировал Владимир Ленин, пользуясь случаем, когда Надежда Константиновна уходила почивать.

Еще несколько лет назад местное отделение партии считалось одним из самых сильных в Поволжье. Вождь и учитель саратовских коммунистов Валерий Рашкин с быстротой камня, пушенного из рогатки, приближался к самому товарищу Зюганову. Сегодня он уже маячит за плечом вождя, как в свое время за плечом тов. Ленина маячил «проститутка Троцкий».

Что же сегодня губит партию, почему она теряет авторитет, влияние на массы? Как это ни парадоксально, но в основе такой славной организации лежат глубокие пороки, которые однажды поразили ее вождей. Почему парадоксально? Да потому, что это последняя партия, которая еще исповедовала Нагорную проповедь, чтила десять заповедей, заключив их в строгие рамки «Морального кодекса строителя коммунизма».

Нынешняя КПРФ создавалась в пику гибнувшей КПСС. Но для чего? Для того чтобы исповедовать все те же десять заповедей, бороться за счастье трудового народа? Увы, КПСС сама была порочна, ибо большая часть ее членов к началу 80-х годов, если не раньше, уже не верила в коммунизм! Так вот, отцы-основатели КПРФ рассчитывали принять наследство КПСС, и наследство отнюдь не идеологическое, а самое что ни на есть движимое и недвижимое. Об этом глубинном смысле проекта сегодняшние коммунисты предпочитают помалкивать. С материальным наследством получился облом, а идеологическое подверглось серьезной ревизии, в результате которой осталась одна риторика.

Спросите у такого видного коммуниста, как Сергей Афанасьев, верит ли он в коммунизм? Сергей Николаевич посмотрит на вас с ленинским прищуром и в лучшем случае спросит: «А вы — верите?»

В капиталистической среде место партии — на социальных баррикадах! Но вы видели когда-нибудь Ольгу Николаевну, выколупывающую булыжник из мостовой? Вы видели когда-нибудь Геннадия Турунтаева с отбойным молотком в руках, а Виктора Сафьянова — с тачкой?

На социальных баррикадах — страшно, холодно, а главное — голодно! Сегодня многие, даже самые либерально настроенные, члены «партии власти» недоумевают, куда подевалась оппозиция? Почему она игнорировала минувшие выборы? Почему стройные ряды наследников великого дела Ленина-Сталина-Хрущева-Брежнева-Андропова-Черненко-Горбачева не двинулись на встречу мандатам? Где оппозиция? Ау, где вы?

И невдомек нашим либералам, что у оппозиции кончились спонсоры, а стало быть, кончились и деньги. И что проводить даже генеральную репетицию накануне битвы за Саратов элементарно не на что!

Вот в былые времена… Были радужные дни. Только один «АСТЭК» выдал «профессиональным революционерам» несколько миллионов рублей. Если внимательно присмотреться к тому, сколько людей «АСТЭКу» удалось провести в органы власти, то получится, что «их люди» представлены повсюду. В Государственной Думе — Валерий Рашкин, в областной — Ольга Алимова и Сергей Афанасьев, в городской — Геннадий Турунтаев, Виктор Сафьянов, Лев Бейлин, Тимур Коньков, Андрей Карасев и товарищ Гришанцов.

Почему эти люди не отбыли в провинциальный Балтай? Почему не подняли там знамя революционной борьбы, не развернули массовую агитацию за своих кандидатов? Да, для этого пришлось бы жить в продуваемых ветрами палатках, кушать картошку в мундире, запивая ее дешевым чаем без сахара. Да, для этого пришлось бы драть горло на морозном воздухе и, может быть, даже схватить «простудифилис» или коварное ОРЗ. Но что не сделаешь во имя идеи! Если, конечно, эта идея есть. Если вместо идеи сверкают только золотые тельцы, и эти тельцы стали сами идеей, — это значит, что партии пришел конец!

От нее шарахаются спонсоры, она все больше сближается с какими-то темными личностями, у которых в паспорте написано, что они — граждане Гондураса, хотя самого Гондураса уже и нет на картах! Но почему же спонсоры отходят от КПРФ? Вероятно, потому, что побед у партии с каждым разом все меньше, а денег вожди просят все больше. «Мы так не договаривались», — говорят спонсоры! «Но и мы так не договаривались», — отвечают вожди. Это только дедушка Ленин жил в Разливе, дрожа от холода в шалаше, а у нас сегодня какого коммуниста ни возьми — трехкомнатная квартира, загородный дом, машина, дача и, Боже упаси, земельный участок где-нибудь на саратовской Рублевке!

«Но мы же не знали, что электорат, особенно если ему за 70, имеет нехорошее свойство умирать!» — твердят вожди. «Так набирайте молодых!» — парируют спонсоры. Да мы и рады, но молодых идеей не заманишь, им надо платить. И все начинается сначала!

Все вокруг меняется, но только КПРФ, как египетские пирамиды, неизменна. Мало того, ее вожди забыли о тех понятиях, с которыми на баррикады шли не только их деды, но и целые толпы социалистов-утопистов, начиная от Томмазо Кампанеллы и заканчивая Николаем Чернышевским, ярко описавшим чудесные сны Веры Павловны!

Нынешние коммунисты очень примитивно воспринимают такое понятие, как общественное благо. Оно для них возможно исключительно через обладание властью. Без власти невозможно достичь не то что общественного, но и любого блага, в том числе и для себя. Поэтому они наряду с официальной властью несут ответственность за утрату русскими принципов самоорганизации. Пусть за нас все делает власть — метет подъезды, облагораживает фасады, отстаивает наши интересы в суде, зарабатывает за нас деньги, наводит порядок на улицах, в подворотнях и т. д.

Понятия подвижничества, «теории малых дел», «экономики дарения» чужды коммунистам. Трудно представить себе члена КПРФ, который бы исповедовал такие принципы, как «власть расточительна, а мы экономны», «власть не может обеспечить людей доступным жильем, а мы знаем изобретателей, которые строят очень быстро экономные и надежные дома», «власть сидит на нефтегазовой трубе, а мы, коммунисты, знаем, как можно использовать чудесные энергосберегающие технологии, чтобы заменить ими нефть и газ». Такие вещи звучат для них дико! Ухо коммуниста чутко только к звуку «цзинь-цзинь». Если раньше люди гибли за металл, то сегодня за металл гибнет целая партия. Не идеи, не рост числа прозелитов, не омоложение кадров, не расширение электоральной базы партии, только благополучие жалкой кучки немногих за счет остатков электората, а в конечном счете за счет авторитета партии.

Нынешняя обкомовская номенклатура, состоящая не более чем из десятка человек, мечтает лишь о том, чтобы захватить мандат как пропуск во власть. Затем, используя власть, обеспечить себя всем необходимым. Наконец, надо договориться с «большой властью», чтобы она, в случае чего, не лишила нас всего необходимого, а для этого не надо претендовать на большинство электората, тем более не пытаться реально облегчить его положение.

Мандат — это билет в светлое будущее, который правоверные коммунисты, в отличие от героев Федора Достоевского, не обменяют даже на слезу ребенка. Мандат дает право на работу в законодательных органах власти на постоянной основе, т.е. за зарплату, вдвое превышающую годовую пенсию рядового пенсионера. Мандат депутата — это офис, оснащенный всеми видами связи и оргтехники. Это персональное авто и гарантированная пенсия, это нематериальные и материальные привилегии, это особый статус и VIP-обслуживание в аэропортах и железнодорожных вокзалах. Короче — это все то, ради чего и задумывалась КПРФ.

Но так было раньше, когда толстопузые спонсоры охотно подкидывали тугрики на благо партии, когда электорат еще тешил себя идеей, что вот придут коммунисты и все будет по-брежневу. И они приходили, только все было не по-брежневу, а по-прежнему. А вчера еще распаленные революционным словом и ошарашенные собственными обещаниями построить в отдельной Кузебаевке коммунистический рай коммунисты пожимали плечами, говоря о собственном бессилии что-то изменить.

Нас мало, постоянно твердят они, мы не в силах переломить большинство и мы не можем не то что выполнить свои обещания, но и даже помочь конкретному человеку. А раз так, то жить мы будем не так, как завещал великий Ленин, а так, как учил Эпикур из Самоса. А последний учил, что жизнь нам дана для наслаждения и надо пользоваться ее дарами здесь и сейчас, а не в том отдаленном будущем, до которого мы, быть может, и не доживем! Это те, вчерашние «комиссары в пыльных шлемах» боролись за светлое будущее, не думая о себе. Их наследники, называя себя коммунистами, о будущем всего человечества уже не думают — успеть бы подумать о себе.

Счастье нынешних коммунистов в том, что в России пока не появилась крепкая левая партия — альтернатива КПРФ. Если бы такая партия вдруг возникла, то нынешняя не просуществовала бы и года!

Когда кончаются спонсоры, а вместе с ними кончаются и деньги, остаются старые веши. Нет, мы не можем себе представить, чтобы, например, Валерий Федорович снял с себя старое пальто, а с жены добротную шубу и пошел закладывать ее в ломбард, чтобы полученные деньги потратить не на петинг, а на митинг. Мы не можем представить, чтобы Ольга Николаевна собрала все свои золотые сережки, колечки и понесла их в тот же ломбард, дабы на вырученные средства наклепать штук двести плакатов, флажков и транспарантов. Нет и еще раз нет. Заложить придется самое дорогое, что есть, — бренд КПРФ. Взять под него деньги и пойти в последний и решительный бой. Захватить, если получится, пару-тройку мандатов, просидеть положенный срок, а потом тихо уйти на пенсию. Благо работа в органах власти предполагает существенную надбавку к традиционно низкому российскому пенсиону.

Сегодня игра уже идет не на именах вождей, не на деньги спонсоров. Игра идет на партию.

Автору этих строк два года назад с горечью пришлось написать, что в выборном цикле марта 2011 года, когда должны состояться выборы в гордуму, саратовские коммунисты проиграют в округах и едва ли сумеют взять два места в представительном органе Саратова. В цикле 2012 года во время выборов в облдуму они снова проиграют в округах, а в заксобрание региона не проведут ни одного человека. Осталось не так уж и много времени, чтобы проверить верность этого прогноза. Но если судить по результатам выборов 14 марта, он уже начал сбываться. Тогда мы увидим не КПРФ как проигравшую партию, а тех коммунистов, которые своей политикой проиграли партию. Ну и кто теперь является могильщиком КПРФ?

“Время” (18.10.2010)

источник:http://redcollegia.ru/28919.html