И все довольны?

"

Смысл существования комиссии — в возможности урегулировать споры на досудебной стадии. Больше того, соглашаясь на рассмотрение тяжбы комиссией, стороны признают ее юрисдикцию и обязуются в дальнейшем не судиться. К составу комиссии у сторон претензий не было. Как сказал главный редактор «Времени» Петр Красильников, все свои люди.

Председатель комиссии Андрей Куликов зачитал заявление депутата. Смысл претензий Комарова, являющегося президентом «Славянского мира», в том, что в упомянутых выше газетах было сказано, что руководимый им рынок расположен на тепломагистрали и чуть ли не вплотную к трамвайным путям. Олег Константинович принес кипу документов, которые доказывают обратное, и заметил, что его цель на этой комиссии — добиться истины, дабы впредь журналисты такой чепухи не писали. Адвокат Комарова Григорий Ульянов заметил, что у его клиента есть еще миллион претензий к авторам публикаций, но сосредоточиться решили на двух наиболее вопиющих пунктах.

Основанием для  публикации «Рынок на трубе» в газете «Время» послужил протест прокуратуры Ленинского района, направленный в администрацию Саратова. Однако автор делает поспешные выводы, которые опровергаются другими официальными документами, в частности, ответом и.о. председателя комитета по архитектуре и градостроительству администрации Саратова А.В. Гнусина. К слову, прокурор ссылается на документ Волжской ТГК, которая сообщает о том, что тепломагистраль проходит «за ДК “Россия”». Позднее члены комиссии по информационным спорам придут к выводу о том, что они тоже заседают за ДК «Россия». И где-то под ними, возможно, тоже есть труба.

Петр Красильников, как опытный спорщик, вместо того, чтоб доказывать правоту своей газеты, учинил допрос Комарову. Почему тот изначально прислал в газету «Время» запрос на бланке городской думы с просьбой выслать ему копию публикации для подачи иска в суд? Гордеп сказал, что в публикации его пропесочили как депутата, вот он как депутат и ответил. Ну и понятно, что, наверное, поначалу действительно хотел судиться, а потом передумал.

У членов комиссии, естественно, возникли вопросы. Почему журналисты еженедельника не сделали элементарного с точки зрения соблюдения профессиональной этики шага и не позвонили Олегу Комарову, дабы выяснить интересующие их подробности? Заместитель главреда Денис Лебедь сказал, что лично видел, как автор статьи пытался связаться с Олегом Константиновичем, но не смог. Выяснилось, что звонил он не на тот номер, и Комаров тут же продиктовал правильный. То есть комиссия уже не зря заседала, ибо газета «Время» получила мобильник гордепа и теперь не сможет сказать, что «звонила, но не дозвонилась».

Красильников тем временем продолжал «опрос свидетеля». Журналист поинтересовался у Комарова, почему тот не воспользовался своим правом на ответ, который «Время» было бы обязано опубликовать, поскольку это следует из закона о СМИ, тогда как выводы комиссии на возможность такой публикации (опровержения) повлиять не могут. Тут адвокат депутата резонно заметил, что нежелание Комарова воспользоваться правом на ответ по закону о СМИ не исключает его права обратиться в комиссию по информационным спорам. Что он и сделал.

Далее Красильников заговорил о том, что всякий журналист имеет право на собственное мнение и, естественно, его мнение может быть ошибочным. То есть косвенным образом главред «Времени» признал, что в материале, опубликованном в его газете, могли содержаться ошибочные выводы. После того, как газета «Время» получила из рук депутата документы, подтверждающие его правоту, журналисты издания пообещали изучить их и, возможно, опубликовать текст, который был бы ближе к истине.

Здесь комиссия начала работу в закрытом режиме. И на определенной стадии обсуждения ее члены столкнулись с тем, что при рассмотрении подобных дел вряд ли когда смогут назвать вещи своими именами. Все мы варимся в этом соку, и все прекрасно знают, не только почему те или иные публикации появляются в прессе, но и кто их заказывает и для чего. Отчасти по этой причине члены комиссии по информационным спорам отказались оценивать этическую сторону — только профессиональную. Впрочем, знать больше, чем можешь сказать, это беда любого журналиста.

Из вердикта комиссии: «В ходе заседания комиссии представители газеты «Время» не опровергли представленных документов, не предъявили других доказательств, подтверждающих обоснованность выводов статьи, не исключили возможности ошибки.

Аналогичные факты были изложены в публикациях газеты «Саратовский репортер». Однако представители издания на заседание комиссии не явились. В результате комиссия не получила подтверждения сведений, содержащихся в публикациях этой газеты. В этой  ситуации доказательства, представленные Комаровым, комиссия находит убедительными, а публикацию «Саратовского репортера» необъективной. Таким образом, комиссия приходит к выводу, что действия журналистов изданий «Время» и «Саратовский репортер» при подготовке данных публикаций были недостаточно профессиональными».

Олег Комаров, на мой взгляд, поступил мудро, решив не искать правды в судах (ага, найдешь ее там!) и предоставив журналистам возможность самим высказаться об уровне профессионализма коллег. Наберется у него со временем (простите за этот невольный каламбур) десяток вердиктов — будет иметь полное право называть поливающее его грязью издание подметным листком, к которому серьезно относиться не стоит. Вот же, скажет Олег Константинович, сами журналисты сделали вывод о непрофессионализме своих коллег.

После заседания Андрей Куликов сообщил «Репортеру» следующее:

— Для нашего журналистского сообщества появление комиссии по информационным спорам — большой плюс. Поскольку она может разрешить претензии, возникающие в связи с публикациями  СМИ, в досудебном порядке. Первый опыт работы комиссии мы получили. Жаль, что на заседание не пришли представители одного из изданий. Тем не менее, решение принято. Удовлетворены или нет стороны этим решением — лучше спросить у них.

И мы спросили.

— Насколько я помню, заседание комиссии остановилось на том, что обеим сторонам дали время на ознакомление с теми документами, которые были представлены во время заседания, — сказал заместитель главного редактора газеты «Время» Денис Лебедь. — До сегодняшнего дня нашей стороне свое решение комиссия по информационным спорам не предоставила, а комментировать то, что тиражируют информагентства, мне не хотелось бы.

А вот мнение Олега Комарова:

— Я рад, что в нашей области появилась комиссия по информационным спорам. Члены этой комиссии — профессионалы, которые хорошо разбираются в вопросах журналистской профессии и журналистской этики. Конечно, результатом рассмотрения своего дела я доволен.

Насчет перспектив работы комиссии по информационным спорам при всем оптимизме, который появился у журналистского сообщества после рассмотрения первого дела, мнения разошлись. Начнем с того, что вряд ли часто будет получаться собирать за столом обоих фигурантов дела. А в этой ситуации не будет прений сторон. Кто-то высказывал соображения относительно того, что сей орган со временем может невольно превратиться в карательную структуру. Ибо тот же Комаров уже сегодня может завалить комиссию заявлениями, благо (или не благо?) поводов обижаться на СМИ у опального депутата сегодня предостаточно.

Впрочем, может, к тому времени в Союзе журналистов еще одну комиссию придумают. Оценивающую работу комиссии по информационным спорам. И тогда точно всем станет хорошо.

 

Семен Патра, “Репортер” (29.06.2011)