Драг или вруг. Наше расследование

«Каковы ваши впечатления от поездки в Москву?» Таким был вопрос журналиста, который Олег Васильевич посчитал провокационным. Надо полагать, кабы представитель СМИ задал вопрос в лоб «Ну вот вы там с Хинштейном что-то не поделили. И кто кого?», то в лоб получил бы и ответ. И страдало бы потом местное отделение Союза журналистов по поводу безвременной утраты как минимум трудоспособности нашего коллеги (мы не просто поклонники Анджелы Дэвис, но и оптимисты).

Естественно, новость сразу стала топовой в саратовском медиа-пространстве. Ничего себе — целый депутат Госдумы видел Грищенко пьяным, а потом извинился и стер запись. Как такое могло произойти? И почему он это сделал только спустя несколько часов, когда наверняка уже и сам напился и спать завалился? Или не напился, но даже думать забыл о том, что увидел. Мало ли глав городов российских бродили по столице пьяными от счастья после съезда партии! Что же побудило Хинштейна изменить свое мнение об увиденном? Сомнение, не дававшее спать всю ночь? (Он? Не он? А вдруг, правда, не он?) Может, кто-то позвонил и сказал, что у Грищенко есть алиби? Тайна великая сия есть.

Всякого запутавшегося человека инстинктивно хочется поправить. Олега Васильевича инстинктивно править не хочется. Как он там говорил? Такое мог написать про меня только враг… Я Сашу знаю давно, прекрасный журналист, мы с ним в хороших отношениях… То есть друг, но раз такое написал, значит, враг. Но знаю его давно, и у нас прекрасные отношения. Настолько прекрасные, что он сочинил про меня гадость, на что способны только враги, коих у любого политика хватает. Но Саша — хороший журналист, и отношения с ним… Друг-враг, враг-друг, драг-вруг. Черт ногу сломит, Олег Васильевич. И не друг, и не враг, а как?

После того как мы узнали о близком знакомстве Грищенко и Хинштейна, становится странным, что «прекрасный журналист Саша» мог обознаться. Какой должна быть реакция Хинштейна, если он случайно (мысль о том, что пили вместе, отметаем сразу, ибо тогда никакого расследования не получается!) встречает в кабаке своего хорошего знакомца из города на Волге?

— Олег, здорово! И ты тут? У, да ты уже хороший. Ну как там в вашем Гадюкино? Олег! Олег, я пошутил! Отпусти меня, я не хотел тебя оби…

Только к ночи глаз открылся, и от обиды депутат написал. Видел, мол, дебоширил. К утру кости срослись, подумал, да ладно — бывает. И стер. Правдоподобно?

Идем дальше. Предположим, Хинштейн увидел Грищенко издалека. Например, проезжал мимо ресторана в авто, и ему показалось, что человек, похожий на Олега Васильевича, пытается выйти через окно. Я так думаю, у Хинштейна на «одноклассниках» в друзьях тыщ десять ходит. Почему он подумал именно о Грищенко? У него нет других знакомых с похожим телосложением? Не может такого быть. Значит, действительно узнал. Но если ты увидел друга, остановись, сдай назад, опусти стекло и крикни:

— Олег, дверь левее!

Но госдеп этого почему-то не делает. И бог ему судия. Проследуем в Саратов за Олегом Васильевичем.

То, что Грищенко, по его словам, узнал о том, что твитнул про него Хинштейн только дома, в какой-то степени подтверждает первоначальную догадку госдепа. Это ж насколько человек выпал из действительности, что новости о самом себе дошли до него только по прошествии нескольких дней!

Как мы определяем пьяность другого человека? По походке, по разговору, по неадекватным действиям. Если гражданин вылезает из-за стола, можно еще бросить взгляд под стол, дабы узреть, сколько там пустых бутылок. Но это относится к незнакомым людям. Хинштейн с Грищенко знакомы хорошо. Возможно, настолько хорошо, что видели друг друга в разных состояниях. И это еще один довод в пользу того, что госдеп не ошибся.

Итак, глава города со смехом узнает о том, что, оказывается, некоторые газеты, опираясь на слухи, написали, что между ним и Хинштейном завязалась потасовка. Да вы что, говорит, мы же в разных весовых категориях! Бой продолжался бы недолго! И снова возникают подозрения. Значит, что-то между ними было? В хорошем смысле. То есть все-таки прикидывал саратовский глава, сравнивал, оценивал габариты спарринг-партнера. Ведь мы, люди с обычной грудной клеткой и кулаками меньше бычьей головы, не говорим о каком-то человеке — хороший парень, отзывчивый, улыбчивый, но мы с ним в разных весовых категориях. Это характеристика бойцовская.

А если все-таки предположить, что драка между саратовцем и москвичом имела место? В условие задачки впишем, что Хинштейн остался жив после потасовки с Олегом Васильевичем. (Уже мозг закипел, это ж все равно, что на ноль поделить!) Что это может означать?

а) Грищенко был настолько не в себе, что не мог попасть по журналисту,

б) Олег Васильевич бил настолько слабо, что не мог нанести увечий,

в) Глава Саратова дрался с кем-то другим, но углом рояля случайно задел Хинштейна, и тот затаил обиду.

Вызывает интерес то, как Олег Васильевич узнал о том, что, якобы, произошло между ним и госдепом. «Мне только вчера сказали, принесли газету…» Это что же за пресс-обслуживание у главы города, которое

ТАКУЮ новость подает ему между прочим? Было это, наверное, так.

— Олег Васильевич, значит, сегодня утром три порыва на «Водоканале» случилось, столб один упал, но ничего страшного, машины горадминистрации не пострадали. Ну и вот еще про вас написали, что вы дебош в Москве устроили. Мы тут подчеркнули карандашиком, посмотрите потом на досуге…

И он реагирует нервно, потому что задеты его лучшие чувства:

— Какой еще столб?! Почему упал? До каких пор это будет продолжаться в нашем городе?! Быстро ко мне председателя комитета по столбам!

Запоздалое информирование Олега Васильевича тоже может иметь несколько объяснений. Возможно, подобные публикации о Грищенко — настолько обычное явление, что его советники даже говорить об этом не хотят. Или говорят, но как-то между дел.

— Олег Васильевич, я там вам газету на стол положила.

— Опять?

— Угу. А вы не читайте. Надоело поди.

— Не то слово.

А может, просто никто не решался первым принести страшную весть. Во времена оные таких гонцов сбрасывали с высокой скалы…

После того как Всемирная организация здравоохранения признала любовь разновидностью психического расстройства, нет ничего удивительного в том, что, давая интервью, Олег Васильевич очень громко и неестественно смеялся. Сегодня не понять, то ли это нам показалось, то ли Олегу Васильевичу казалось, что смеется он, как всегда, а на самом деле чуть не порвал лицевые мышцы. Глава города изображал беспечность человека, которого глупо подозревать в распитии спиртных напитков и дебошах. Но пересолил. Грищенко так усердно размахивал руками и хохотал, что стало ясно — что-то тут не так. На улице такого точно задержали бы, попросили бы предъявить документы и дыхнуть.

Кстати, в плане пиара, возможно, Олег Васильевич напрасно отрекся от себя пусть и виртуально буйного. Видели пьяным, дебоширил, увели… Так написал Хинштейн. И что тут такого? Госдеп, может, хотел польстить Грищенко и добавить ему народной любви, которая, как мы уже знаем, является недугом, возможно, даже сродни известной русской болезни. У нас пьяниц любят. Уж на что Ельцин был фигурой неоднозначной, но свалится с лестницы, подирижирует оркестром, и электорат его.

Еще нам показалось, что обида звучала в голосе главы города Олега Грищенко, когда он говорил, что всякое про него писали и кем только его не выставляли (алкоголиком, дебоширом, пилотом беспилотника), а вот наркоманом он еще в газетных публикациях не был. Олег Васильевич, ну какие разговоры! Вы там вместе с партией народные бюджеты принимаете, народный контроль осуществляете, так неужели мы вместе не напишем народный материал о том, как раскумаривается наш самый народный глава! Вы только свистните.

А пока мы составили расширенный список того, с кем еще не сравнивали Олега Грищенко и в каком контексте не упоминалось его имя в оппозиционных, то есть вражеских изданиях, чьи публикации направлены на дестабилизацию ситуации в обществе.

Итак, действительно не писали про главу города Саратова, что он балуется травкой или более тяжелыми спецсредствами. (С другой стороны — коль не балуется, зачем же писать? Может, все-таки водочки? Она помягше.)

Не писали про Олега Васильевича, что он любит мучить котят и водолазов. Закинет мешок с котятами в Волгу и дает старт из пистолета (не, из гарпуна) водолазу, чтобы тот спасал зверушек.

Не сравнивали Грищенко с человеком-пауком, который по ночам развешивает кашпо и заглядывает в окна саратовцев, чтобы лучше понять их чаяния, увидеть, как живет не выбиравший его электорат.

Не было в саратовских СМИ материалов о том, что Олег Васильевич мечтает бросить всё, отрастить себе бороду и вернуться на завод.

А еще не писали, что Олег Васильевич где-то в глубине души терпеть не может «Единую Россию», поэтому тайно выращивает бегемотов. Бегемочья ферма страшно засекречена, туда никого не пускают. Но для друга Саши глава города однажды сделает исключение.

— Вот чем надо заниматься, а не статейки кропать, — будет поучать Олег Васильевич своего московского гостя. — Ты думаешь, я не могу про тебя гадости в Твиттере писать? Еще как могу. Только не хочу. У меня другие методы.

Тут животные прорвут кордоны и бросятся на товарищей. Но где же Олег Васильевич? Куда подевался? А он уже в вертолете.

— Прощай, друг Сашка! — Грищенко постарается перекрикнуть звук работающего двигателя.

Но Хинштейн все равно успеет отписаться: «Видел главу Саратова О. Грищенко. На этот раз трезвого и доброго. Улетел, как волшебник в голубом вертолете».

Источник: газета «Репортер» №39(969) от 5 октября 2011 г.