БАБИЧЕВ И ПУСТОТА

"

В конце минувшего года директора театра оперы и балета Илью Кияненко уволили. 10 декабря на площади у цирка, саратовцы, недовольные итогами прошедших выборов, собирались на митинг, а на самих выборах в Балаково, «Единая Россия» набрала всего 42 процента голосов. Казалось бы, что общего между этими, разными, на первый взгляд, событиями? А объединяет их один известный персонаж – Александр Георгиевич Бабичев. Наш вице-губернатор и первый заместитель председателя правительства Саратовской области, до этого всю сознательную жизнь отдавший прокурорской работе, не считая двух лет в армии и семи – в должности электрослесаря на балаковском «Химволокне». Но об этом чуть позже, а пока – о том, что сделало его этим «объединяющим моментом».

Родом из острога

Итак, почему Балаково – понятно, это малая родина нашего героя, но не в географическом смысле, а, скорее, как место, где более сорока лет назад начались его формирование и взросление. Родился же Александр Бабичев в городке Канск Красноярского края, основанном в XVII в веке казаками, как острог для защиты завоеванных территорий. Спустя сто лет, через острог прошел Сибирский тракт, появилась почтовая станция, начали селиться ссыльные крестьяне. Все это дало мощный толчок развитию Канска, и уже в первой четверти XIX века, он получает статус окружного города, появляются первые чиновники, купцы и мещане. О его динамичном развитии в те годы, говорят скупые данные краеведов: в населенном пункте, состоящем из трех улиц и трех переулков, с населением в 1112 человек, уже имеется уездное училище, больница, четыре магазина, богадельня и три кабака.
В разное время, с Канском была связана судьба многих замечательных людей. Там жили ссыльные декабристы, участники польского восстания и соратники Чернышевского, видные революционеры, включая Дзерджинского, а известному писателю Ярославу Гашеку хватило, буквально нескольких дней пребывания в городе, чтобы в мае 1920 года жениться на дочери купца Львова. Что уж говорить об актере Владимире Пермякове, известном по роли Лени Голубкова из рекламы МММ, который и вовсе родился в Канске всего через год, после появления там на свет в 1951 году самого Александра Бабичева.
Такая история родного края (острог, казаки, декабристы, три кабака и Леня Голубков), не могла не оставить следа при формировании мировоззрения и личности Саши Бабичева. И вот в 1968 году, сибирский юноша начинает свою трудовую деятельность на волжских берегах – слесарем на Балаковском комбинате химического волокна. Через три года, он как всякий советский человек, отдает свой долг Родине, а по возвращению из армии, вновь идет работать по специальности.
Жизнь начала меняться, когда в 1977-ом, Александр заканчивает, надо думать, без отрыва от производства, Саратовский юридический институт, и сразу становится помощником, а затем и старшим помощником балаковского прокурора. Но уже в 1983, тридцатидвухлетнего уроженец Канска, назначают прокурором целого Балаковского района Саратовской области. Трудовая биография Бабичева вообще незамысловата – она развивалась по нарастающей и строго по прямой, не содержа никаких крутых виражей. Он никогда не изменял полученному в институте имени Д.И. Курского образованию: с 1987 по 1997– прокурор Балаково, с 1997 по 2000 – заместитель прокурора Саратовской области, наконец, с 2000 и до ухода с должности в 2006 – прокурор Курской области.
Ну а дальше начинается второй этап жизни Александра Бабичева, связанный с его возвращением на Саратовщину и назначением вице-губернатором, первым зампредом местного правительства, в чем видится несомненная заслуга его старого балаковского товарища Павла Ипатова. Но для того, чтобы понять, с каким багажом опыта и авторитета Бабичев очутился здесь после своего шестилетнего отсутствия, следует обратиться к истории его пребывания на Курской земле.

Как стать звездой

Из многочисленных публикаций в курских СМИ видно, что областной прокурор был достаточно популярным, в смысле – частым героем газетных статей. Так, журналисты подробно писали о злоупотреблениях, которые допускал Бабичев, рассказывали о том, что даже его коллеги, возмущенные поведением уроженца бывшего сибирского острога, обращались к руководству российской прокуратуры с требованием прекратить произвол залетного прокурора. А, надо сказать, «сфера интересов» в этом смысле, у Александра Георгиевича была весьма широка.
И курские журналисты писали обо всем. Об истории с попыткой банкротства Михайловского горно-обогатительного комбината, являющегося бюджетообразующим предприятием, и о щекотливой ситуации с не совсем законным ордером на четырехкомнатную квартиру в элитном доме, которую получил наш нынешний земляк с благословения тогдашнего губернатора Курской области Александра Руцкова. А был еще «анекдот» о том, как Бабичев выпросил на местной обувной фабрике зимние сапоги и генеральские штиблеты.
Но если первые два случая, положим, можно объяснить
повлиявшими на характер нашего героя генами, унаследованными от гипотетических предков-казаков с их постоянным желанием завоевывать новые территории, то в казусе с башмаками, прослеживаются куда более современные параллели с Леней Голубковым, который тоже был неравнодушен к сапогам, правда, женским — для жены. А вот Александр Бабичев больше думал о себе.
Помимо публикаций наших курских коллег, существует еще письмо, направленное Президенту Медведеву и в редакцию передачи «Дежурная часть» очевидцами тех событий. О нем в феврале прошлого года сообщало одно из наших информагентств. Авторы письма рассказали о многих «заслугах» Бабичева, но мы остановимся лишь на трех, очень неравноценных, в прямом смысле слова, эпизодах, а потому и особенно показательных – дармовых ботинках, истории с квартирой и ситуации с банкротством горно-обогатительного комбината. На наш взгляд, такие истории дают очень точное представление о человеке, его характере, потребностях и полете его фантазии при удовлетворении этих потребностей.

Башмаки для прокурора

В упомянутом выше письме, бывший директор Курской обувной фабрики Владимир Кельрих пишет, что весной 2001 года прокурор области Бабичев, во время посещения предприятия, забрал «две пары обуви 43-го размера (зимние сапоги и генеральские туфли) для себя лично, а немного позже еще одну пару генеральских туфель». По свидетельству экс-директора, обувка приглянулась прокурору, когда они проходили по цехам, о чем Бабичев сразу сказал и сообщил свой размер.
По приказу Кельриха, обувь в его кабинет принесла секретарь, а сам он так объясняет собственный поступок: «я пошел на это злоупотребление, так как указание прокурора надо выполнять безусловно» (интересные отношения выстроил Бабичев с руководителями курских предприятий – авт.), и когда сапоги с туфлями были доставлены, «он их осмотрел, дал положительную оценку и предложил обмыть» (помните, из истории Канска: три кабака на городок из трех улиц? – авт.). Кельрих рассказывает и о том, как лично «привез одну пару туфель 41-го размера в прокуратуру и отдал Бабичеву А.Г., как он выразился для заместителя Генерального Прокурора РФ Макарова». Кстати, об этом случае, летом 2006 года сообщала вполне официальная «Парламентская газета» в материале «Понадобились прокурору ботинки».
Впрочем, во всей этой малосимпатичной истории интересно не то, как наш герой домогался халявных башмаков, а то, какую реакцию у его руководства вызвало такое поведение «государева ока». Сам Владимир Кельрих пишет, что все вышеизложенные факты он неоднократно подтверждал, давая пояснения следователям Генпрокуратуры, проверявшим его заявления с рассказами о злополучных штиблетах, которые он направлял Генеральному прокурору РФ Устинову и депутатам Госдумы.
В декабре 2002 года появилась некоторая надежда, что справедливость восторжествует — старший прокурор отдела управления по надзору за исполнением законов и законностью правовых актов Генеральной прокуратуры Российской Федерации старший советник юстиции Х.А. Такаев составил справку «О результатах поверки обращений первого заместителя прокурора Курской области Изотова В.М. о неправомерных действиях и злоупотреблениях прокурора Курской области Бабичева А.Г». В справке он указывал на нарушения Бабичевым «требований п. 8 ст. 11 Федерального Закона «Об основах государственной службы Российской Федерации», запрещающей государственным служащим получать от физических и юридических лиц вознаграждения (подарки и др.), связанные с исполнением должностных обязанностей. Кроме того, этим самым Бабичев совершил дисциплинарный проступок, попадающий под п. «В» ст. 43 Федерального Закона «О прокуратуре Российской Федерации» (нарушения присяги прокурора, а также совершения проступков, порочащих честь прокурорского работника), что является одним из оснований увольнения прокурорского работника».
Но, все оказалось тщетно: позже Фиськов, другой проверяющий из Генпрокуратуры, отменил выводы своего коллеги, проигнорировав показания граждан, данные не в пользу Бабичева, и сделал заключение о его невиновности. И это лишь одна, мелкая, «лениголубковская» обувная история с таким счастливым для бывшего прокурора и настоящего
вице-губернатора концом. А ведь были вещи и посерьезнее, где на первый план выходили уже захватнические рефлексы нашего героя.

Квартирный вопрос

После перевода в Курск, перед Бабичевым встал вопрос обустройства на новом месте, и тут он тоже не растерялся. В августе 2000 года, по распоряжению губернатора Александра Руцкова, ему выделяют в новом элитном доме четырехкомнатную квартиру. Вообще-то, по должности Бабичеву квартира и должна была быть предоставлена, но, на семью из двух человек (он и жена), ее площадь должна была быть значительно скромнее тех 150 квадратных метров, на которые въехал хитровыдуманный прокурор. Возможным это стало после того, как он предоставил в жилищные органы документы о составе семьи, где указал, что она состоит из него, супруги, сына и дочери, якобы, проживающих вместе с ним.
Но Бабичев на этом не остановился, и постарался выжать из ситуации с квартирным вопросом как можно больше. Так, проявив всю свою природную смекалку, он добился выделения из областного бюджета 192 тысяч рублей на евроремонт в квартире, но этого ему показалось мало. В результате, из-за того, что организация, занимавшаяся ремонтом, по его указанию использовала не предусмотренные сметой импортные материалы, стоимость работ подскочила до 500 тысяч, которые, в результате, и были выплачены из бюджета области.

Глюки о ГОКе

Но читатель зря думает, будто наш герой был горазд лишь на такую «мелочевку», как сапоги и квартира. Вовсе нет, его аппетиты были куда обширнее. Другое дело, что «играть по-крупному» у него не очень получалось, как было, например, с попыткой обанкротить Михайловский горно-обогатительный комбинат. В августе 2001 года, прокурор Курской области Александр Бабичев направляет в Арбитражный суд заявление о признании банкротом ООО «Михайловский ГОК».
Нужно отметить, что ГОК состоял в перечне экономически и социально значимых для Курской области предприятий, и для того, чтобы поднимать вопрос о банкротстве такого уровня, прокурор должен был обратиться в Федеральную службу России по финансовому оздоровлению. Он этого не сделал, а попытался заручиться поддержкой региональной ФСФО, которая моментально признала комбинат близким к банкротству. И это не смотря на то, что аналогичная территориальная служба признаков банкротства не обнаружила. Так что, неизвестно, чем бы все это закончилось, не вмешайся в ситуацию ФСФО России, руководитель которой Татьяна Трефилова потребовала прекращения дела о банкротстве. Уразумев, что дело «не срослось», Бабичев был вынужден подать ходатайство об отзыве своего заявления о банкротстве ГКО и о прекращении производства по делу. Уже в конце августа 2001 года, Арбитражный суд Курской области это ходатайство удовлетворяет.
Мы привели лишь несколько примеров, характеризующих работу Бабичева в ранге прокурора. Но были еще и другие эпизоды, о которых в Генпрокуратуру сообщал его первый заместитель Василий Изотов. И, надо сказать, для него все это закончилось неприятностями по службе – должность первого заместителя прокурора Курской области была сокращена приказом и.о. Генпрокурора РФ Юрия Бирюкова.
Как сообщал «Коммерсантъ-Воронеж» (online) 11 апреля 2003 года, сам Изотов на своей пресс-конференции объяснил причину этого сокращения тем, что в ноябре 2002 года подавал рапорт в Генпрокуратуру, в котором изложил факты злоупотребления должностными полномочиями своим непосредственным начальником. Речь в рапорте, как раз, шла о попытке банкротства Михайловского горно-обогатительного комбината, приводились факты незаконного получения квартиры семьей прокурора, и «вольного обращения областного прокурора с бюджетными средствами». Первый заместитель прокурора области докладывал в Генпрокуратуру, что при подготовке ремонтных работ в помещениях районных прокуратур не проводились конкурсы среди строительных организаций. «Кроме того, в рапорте перечисляется ряд более мелких прокурорских нарушений – те же полученные даром на предприятии «Курская обувь» туфли и сантехника из местных магазинов», — сообщало издание.
К слову, обо всем этом – о ГОКе, квартире, ботинках и некоторых других историях, подробно рассказывала и газета «Свободный голос Курска» в 2003 году. В результате, ее главный редактор Олег Шахов был жестоко избит, а учредитель Сергей Савельев в 2004 году по сфабрикованному обвинению на полтора года попал в колонию-поселение…

Театр одного актера

Сегодня нет смысла выяснять, почему Бабичев так спокойно чувствовал себя в прокурорском кресле и кто были его покровители – бывший прокурор РФ Устинов, его заместитель Макаров или кто другой. Нет смысла докапываться и до того, почему губернатор Ипатов, зная о всех «косяках» своего старого приятеля, сделал его вторым человеком в области. Давайте просто вернемся к самому началу этого материала и подумаем – что же общего между митингом у цирка, выборами в Балаково и увольнением из театра его директора Кияненко. На самом деле все очень просто. В Балаково наш герой был отправлен для контроля над выборами в Госдуму, и как он с этим справился известно — получил один из самых ничтожных в области результатов голосования за «Единую Россию».
Чтобы как-то себя проявить и реабилитироваться, он попытался выступить в качестве политолога и аналитика, «вычислив», что к организации митинга 10 декабря у цирка, якобы, причастны городские власти и лично Олег Грищенко. Более того, накануне очередного, запланированного на 24 декабря митинга, на заседании комиссии по профилактике правонарушений при правительстве Саратовской области, Бабичев попытался это мероприятие демонизировать, заявив, что опасается экстремистских провокаций. И вообще, по его мнению, все зло исходит из интернета и социальных сетей, по которым люди, несогласные с итогами выборов связываются, и приглашают друг друга на протестные мероприятия. Он призвал силовиков усилить за этим контроль и поручил провести совещание с ректорами саратовских ВУЗов, «чтобы на территории Саратовской области не было каких-нибудь чрезвычайных происшествий».
«А при чем здесь театр?», — спросит вдумчивый читатель. Да так, как-то — зная таланты Бабичева, удивляться уже ни чему не приходится. После увольнения Кияненко, по городу стали активно распространятся слухи, что на это место из своего правительственного кресла не прочь пересесть и сам Бабичев. А что – место приличное, работа в центре города, аккурат напротив такой уютной и полюбившейся Московской, 72, а договориться о бюджетном финансировании с министром местной культуры экс-милиционером Синюковым, практически, коллегой, видимо, не проблема. Вот и получается: и политика, и закон, если рядом с ними оказывается Бабичев, могут обернуться театром…
И все же, прошедший год для нашего героя, можно сказать, удался, и закончился даже, как бы, красиво. Новый ТЮЗ, который все же достроили, 29 декабря открывать довелось именно ему, он зачитал поздравление от местного правительства и поблагодарил строителей за то, что «возвели этот дворец». Ну а до кучи, вместо губернатора, успел еще и наградить лучших спортсменов и тренеров области 2011 года…
…Википедия дает несколько значений слова «острог». Одно – вполне положительное: «постоянный или временный населенный укрепленный пункт, обнесенный оградой из заостренных сверху бревен высотой 4-6 метров». Наш герой, напомним, родился под Красноярском, в городке Канск, изначально выстроенном казаками как острог. Но есть и другое значение: «в XVIII – XIX веках, словом «острог» называли тюрьму, обнесенную стеной». Впрочем, это уже совершенно другая история…

источник:

http://www.rsar.ru/02-430/babichev-i-pustota