Клуб анонимных партийцев
На дверях здания, что на улице Советской, висел неприметный листочек формата А4 с объявлением: «Клуб анонимных партийцев. Первая встреча в пятницу, в 19:00». Тяжелая дверь то и дело открывалась, и странные люди, закутанные в шарфы и длинные плащи, быстренько проскакивали внутрь.
В тусклом свете комнаты можно было разглядеть стулья, выстроенные по кругу, бумажные стаканчики с кофе на столике и немного сладостей.
Собравшиеся никак не могли решиться открыто поведать о себе. В итоге плечистый мужчина средних лет в красной куртке все-таки отважился:
- Здравствуйте. Меня зовут Олег, и я партиец, – сказал он слегка дрожащим голосом.
- Здравствуй, Олег! – нестройным и неуверенным хором ответили присутствовавшие.
Олег поведал, что партийцем он стал давно, точно и не помнит, когда именно.
- Тогда это было модно, – рассказывал Олег. – Я еще в политику ни ногой – бизнесом занимался. А тут ко мне подкатили и говорят: попробуешь? Я разок попробовал – смысл не понял, второй разок – тоже особого кайфа не было. А потом меня познакомили с главным местным дилером, тьфу ты… лидером.
При упоминании о главном апологете партии Олег перешел на полушепот. Он называл его Вячеслав и наотрез отказался описать лидера в подробностях.
- Сначала все было нормально. Я принимал малыми дозами и никакой зависимости не испытывал. В нашей тусовке даже определение для таких, как я, придумали – «здравомыслы». Короче, был маленький плюс – появились новые знакомые, различные связи. Я понял, что на партии сидит куча народа. Кто-то пытался слезть, кто-то старался не увеличивать дозу, а кому-то, наоборот, башню снесло. В итоге я так и не смог контролировать зависимость. Разок накачался, потом еще разок, потом кое-что прокомментировал, на кое-какие объекты с дилером съездил – и понеслось…
- Как изменилась ваша жизнь с возникновением пристрастия к партии? – спросил ведущий встречи.
Олег на минуту задумался.
- Ну… постепенно я начал понимать, что стал относиться более агрессивно к непартийцам, – начал смущенно он. – Я начал видеть то, чего на самом деле не было. Например, мне казалось, что у нас в городе кладут замечательный асфальт… этот… с габрадиабазом, что во дворах чистота и порядок, что все коммуникации ремонтируют вовремя, что партия много делает для простых людей. Смешно, но я действительно в это верил…
Вдохновленные примером Олега люди оживились и почти перестали стесняться. Невысокий мужичок пенсионного возраста и неказистой внешности поднял руку:
- Можно я это, ну, то самое… Я скажу, да?
Ведущий с каменным лицом и натянутой улыбкой заверил, что в клубе может говорить каждый. Дедуля представился Александром и тут же сознался, что он партиец. Причем уже и не помнит, каково это – не быть партийцем.
- Я ведь уже со стажем, – разоткровенничался старичок. – Сначала были партии попроще, ну а потом подсел на нынешнюю и пошло-поехало. Я вообще другим человеком стал. Раньше был задорным, веселым, капустники проводил, девок тискал, костюмированные вечеринки устраивал. А потом…
Старичок опустил голову и даже всхлипнул.
- Успокойтесь и продолжайте, тут все свои, – поддержал его ведущий.
- Потом начал делать вид, что я серьезный. Самое страшное – я перестал быть самим собой. И над этим все издевались. Я комментировал все события в области, писал законопроекты, критиковал разных людей, но все смеялись. Ведь все знали, что я вытворял, пока окончательно не стал зависимым. Поэтому всерьез меня никто не воспринимал. Только лидер Вячеслав увеличивал дозу и убеждал меня, что все идет отлично. Он меня использовал! Он натравливал меня на других!
Старичок перешел на истерический крик:
- Я был у него, как цепной пес! Но все было по закону, я всегда все делал по закону! Вы не имеете права меня осуждать!
Из темноты вынырнули крупные парни в куртках с надписями «Охрана» на спине, подхватили старичка под руки и вывели из зала.
- Так часто бывает, когда человек долгое время был под передозировками, – успокоил всех ведущий. – Сейчас его откачают нашатырем и нальют теплого чая.
Через несколько минут Александр вернулся.
- Можете продолжать? – спросил его ведущий.
Тот утвердительно кивнул.
- Мне кажется, я не смогу уже слезть, – печально сказал он. – Ведь меня все устраивает. И еще… После повышения партийной дозы у меня начались проблемы с… ну… вы понимаете, да? Раньше я их на руках таскал, помню даже мулатка у меня была… А сейчас ни в какую, – раскраснелся Александр.
- Но вы уже осознали зависимость, и это первый шаг к выздоровлению, – подбодрил его ведущий. – Как вы сюда попали?
- Жена привела. Она сейчас там, у дверей сидит. Боится, что я сбегу.
В комнате повисла напряженная тишина.
- Меня зовут Валера, и я партиец, – начал свой рассказ другой участник клуба.
Его тоже в свое время подсадил Вячеслав. Валера был простым деревенским парнем, но ему очень хотелось в большой город, чтоб другие сельчане (особенно те, что задирались) ему завидовали. Вячеслав, видимо, прочувствовал это желание и пообещал, что партия подарит Валере целый регион. «Будет у тебя и большой кабинет, и бюджетное финансирование, и детей твоих прикроем, если что. Как сыр в масле будешь кататься», – убеждал дилер. Валера не смог устоять.
- Дилер сдержал обещание? – спросил ведущий.
Валера закивал.
- Что же тогда вас беспокоит?
- Я постоянно вру! Я только и делаю, что вру! – разрыдался Валера. – Ко мне каждый день приходят люди, просят что-то, а я им вру, вру и еще раз вру! А потом всю ночь рыдаю в подушку! Ведь знаю, что никому не помогу, но все равно вру! Я так больше не могу!!! Нервы ни к черту!!!
Валеру, как и Александра, пришлось выводить из зала. У него тоже случилась истерика. Пока его откачивали, свою историю поведала молодая дама с кукольным лицом, назвавшаяся Ольгой.
- Мне, в отличие от Олега, башню снесло с первых доз, – призналась Ольга. – Поначалу было кайфово. Такое ощущение абсолютной власти, почти как у мэра города. Понимаете? А потом я начала замечать, что потихонечку превращаюсь в робота, в какого-то киборга. Лицо одеревенело, я могла только улыбаться – другие эмоции проявлять не получалось. Я ощущала, что стою перед телекамерой и что-то говорю. Причем так складно говорю, будто с языка срываются давно заученные фразы. И я сама не понимала, кто в меня закачал всю эту информацию, будто во сне мне в голову сунули флешку. Я параноик, доктор?
- Продолжайте, – попросил ведущий. – Все в порядке, все будет хорошо.
- Я пыталась бросить. Даже родила ребенка. Не помогло – я вновь вернулась к партии. Потом родила второго. Думала – все, поборола себя. А потом начала замечать… вы представляете… начала замечать…
По лицу Ольги потекли слезы. Но, ко всеобщему удивлению, улыбка так и не пропала. Она стала всхлипывать и отворачиваться, чтобы никто из окружающих не заметил расплывшуюся тушь.
- Говорите, – жестко потребовал ведущий.
- Я начала замечать, что подсаживаю на партию уже детей, – смогла выдавить Ольга. – Я таскала их на партийные тусовки, ходила на каток вместе с телекамерами и продолжала говорить заученные фразы. Это же ужасно, да? Скажите мне, ведь это ужасно?
- На сегодня хватит, – оставил вопрос Ольги без ответа ведущий. – Продолжим завтра в это же время. Все свободны. Василий Павлович, я помню про ваше словесное недержание из-за пристрастия к партии. До вас сегодня очередь не дошла, но мы обязательно выслушаем вас завтра. И наверняка поможем. Про вас я тоже помню, Павел Леонидович. Вашу манию преследования лидером мы обязательно разберем.
Ирина Есикова, “Газета Наша версия” (17.02.2012)