Конкретный инвестор
Правительство Павла Ипатова часто и небезосновательно упрекали в, мягко говоря, некачественной и неэффективной инвестиционной политике. Пассивность, позерство, непродуманность, минимум реального выхлопа и т. д. и т. п. Все это, конечно, так. Но мало кто подробно анализировал деятельность тех инвесторов, которых все же удалось привлечь на просторы региона. Этот пробел и решило восполнить «Время».
Всем известно, что за последние семь лет инвестиции к нам шли в основном по двум направлениям. Это крупная сетевая торговля («Метро», «Лента» и т. д.) и вредное промышленное производство (проект «Лукойла» на «Саратоворгсинтезе», сортовой завод «Северстали» в Балакове, предприятие по переработке газа «Диалл Альянса» в Краснокутском и Федоровском районах и другие). Если бы не давление общественности, последнее направление развивалось бы еще более стремительно. На земле саратовской могли бы появиться пятый энергоблок Балаковской АЭС, новый ядерный могильник под Татищевом, топка для сжигания медицинских (в том числе и содержащих ртуть) продуктов в Энгельсе и прочие «приятные» объекты. Кроме этого, были определенные телодвижения в строительной отрасли, в сфере оборонзаказа. Но все это явно не впечатляло.
Зеленый свет
Особняком в перечне достаточно крупных инвесторов ипатовского периода стоял, пожалуй, лишь проект такого энергетического монстра страны, как ОАО «Энегомашкорпорация» (ЭМК). Реализация этого амбициозного проекта обещала Саратову едва ли не энергетический прорыв. Но он, увы, загнулся. Причем на самой финальной стадии. Нет, в данном случае дело не кончилось красивым подписанием договора о намерениях, каковых при Павле Леонидовиче было заключено великое множество. Соглашение было действительно заключено, строительство было реально начато и практически завершено. Но сдать объекты в эксплуатацию так и не получилось. Почему?
Первое, что приходит на ум — это извечные происки знаменитой саратовской бюрократии. Но в данном случае все было не так. ЭМК на земле саратовской с этим практически не сталкивалась. То ли потому, что предприятия этого холдинга производят продукцию для структур «Росэнергоатома», и Павел Ипатов просто не посмел поднять руку на друзей мирного атома, то ли по какой другой причине… Главное не в этом. Главное в том, какого на самом деле инвестора привлекли в Саратовскую область ее бывшие руководители.
Но об этом чуть позже. А для начала давайте расскажем, что же именно намеревалось у нас построить ОАО «ЭМК».
Итак, в 2005 году на основе заключенного с облправительством соглашения дочка «Энергомашкорпорации» ОАО «ГТ-ТЭЦ Энерго» начало строительство двух газотурбинных ТЭЦ в Ленинском районе. Мощность каждой из них составляла 9 МВт. Одна такая турбина в состоянии была вырабатывать 36 МВт электроэнергии и столько же сопутствующего тепла (этого хватило бы на добрую половину того же Ленинского района). Причем себестоимость и того, и другого была бы в два раза ниже, чем, например, у ВоТГК. С вводом таких станций намечались вывод из эксплуатации 15 муниципальных котельных и уменьшение присоединенных нагрузок с четырех ведомственных котельных.
К началу 2009 года объекты были готовы процентов на 90. Но с наступлением кризиса строительство было заморожено, а вскоре на предприятиях «Энергомашкорпорации» ввели процедуру банкротства. А еще спустя два года по подозрению в целом ряде экономических преступлений гендиректор и владелец ЭМК Александр Степанов был арестован и отправлен за решетку, где пребывает по сей день. Как же случилось, что флагман энергетического машиностроения страны оказался в таком ужасном положении? Как случилось, что предпринимателя, еще в 2009 году занимавшего, по версии журнала «Финанс», 151-ю строчку в рейтинге миллиардеров с состоянием 15,2 миллиарда рублей, обвинили сразу по шести статьям УК РФ? Чтобы ответить на эти вопросы, нужно обратиться к истории ЭМК.
Экскурс в историю
«Энергомашиностроительная корпорация» была создана в далеком 1993 году. И уже к 1998-му объединила несколько десятков предприятий отрасли. Как пишет интернет-газета «ВЕК.ру», происходило подобное объединение обычно следующим образом. Сначала аффилированные со Степановым лица становились топ-менеджерами государственного предприятия, затем в геометрической прогрессии начинали расти его долги, а потом наступали неизбежное банкротство и скупка за бесценок.
Таким нехитрым способом Александр Степанов завладел целым рядом стратегических предприятий отрасли — «Электросилой», Подольским машиностроительным заводом, Белгородским заводом энергетического машиностроения, «Уралэлектротяжмашем», «Уралгидромашем», «Чеховэнергомашем», «Атоммашем» и другими. Кстати, со временем в империю ЭМК вошел и энгельсский «Волгоэнергоремонт». Это объединение для Степанова оказалось поистине золотым: комиссионные ЭМК за каждый заключенный на предприятиях корпорации контракт достигали 30% суммы сделки. Куда шли средства, остается только предполагать, но явно не на модернизацию бизнеса (например, зарплата в холдинге выплачивалась с большим опозданием, поэтому большинство квалифицированных сотрудников покинули ЭМК) и не на модернизацию доставшегося с советских времен оборудования.
Параллельно на «Энергомашиностроительную корпорацию» оформлялись огромные кредиты. И когда в кризисном 1998 году положение холдинга зашаталось, его руководство инициировало преднамеренное банкротство «путем искусственного создания неплатежеспособности» (цитата тогдашнего первого заместителя генпрокурора Юрия Бирюкова). Чтобы не возвращать заемные средства, владельцы ЭМК по фиктивному договору купли-продажи просто перевели акции 40 своих предприятий на баланс новой структуры, не обремененной долгами, — ОАО «Энергомашкорпорация». А затем их передали офшорным фирмам, которые были зарегистрированы как на самого Александра Степанова, так и на близких ему лиц. В 2001 году Генеральная прокуратура возбудила в отношении руководства ЭМК уголовное дело по статье «Преднамеренное банкротство». Расследование длится до сих пор.
Суперпроект
Когда кризис 1998 года миновал и рыночная конъюнктура начала улучшаться, бизнес Александра Степанова вышел на новый уровень. Была проведена реорганизация, и на свет появилась группа предприятий «Энергомаш». Управляющей компанией холдинга стал английский офшор Energomash UK Ltd, на 90% принадлежащий Степанову. А спустя несколько лет холдинг заявил о разработке и масштабном строительстве по всей стране малых газотурбинных ТЭЦ. Для этого и было создано ОАО «ГТ-ТЭЦ Энерго». Под этот проект ЭМК взяла кредит в Сбербанке в размере 17 миллиардов рублей. Возникает вопрос: почему столь солидная кредитная организация отважилась на такой риск? Ведь перед тем как дать деньги, она наверняка досконально изучила историю и приемы ведения бизнеса этого энергохолдинга. Вот именно, что изучила. Потому и выдала кредит не под будущие прибыли, которые сулил газотурбинный проект, а под личное имущество и под поручительство предприятий «Энергомаша», в том числе офшора Energomash UK Ltd. А главным поручителем залога выступил сам Александр Степанов.
Проект, рассчитанный до 2011 года, предполагал строительство 120 газотурбинных теплоцентралей. Но к середине 2008 года «ГТ-ТЭЦ Энерго» построило лишь 18 станций, из которых функционировало только шесть. В то же самое время ЭМК перестала платить по кредитам Сбербанку. Одновременно предприятия холдинга перестали платить и другим своим кредиторам, среди которых были ВТБ, «МДМ-Банк», казахский «БТА Банк» и другие. Все они также кредитовали проект малой генерации ЭМК.
Кстати, уже позже в рамках специально возбужденного уголовного дела удалось выяснить сопутствующие, а может быть, и главные цели этой газотурбинной компании. По версии следствия, ввод новых объектов интересовал руководителей «Энергомаша» только на бумаге, потому что «производство электроэнергии на строящихся ТЭЦ экономически не выгодно». Но ввод станций в эксплуатацию уже является допуском к работе на оптовом рынке, где можно по низким ценам купить электричество и мощности, после чего, не запуская станцию, продать их почти в два раза дороже. Такой фокус «Энергомаш» смог провернуть со своей неработающей Всеволожской газотурбинной ТЭЦ. Станция получила статус объекта оптового рынка электроэнергии и право продавать свою продукцию по цене 1,08 рубля за кВт/ч. И в 2007 году она, не выработав ни одного киловатт-часа, купила на оптовом рынке 108,5 миллиона кВт/ч по 0,52 рубля и тут же перепродала их ОАО «Петербургская сбытовая компания», но уже по 1,08 рубля за кВт/ч. В результате был получен навар в размере более 117 миллионов рублей. Не исключено, что по такому сценарию могла быть организована «работа» и на саратовских станциях.
Закат империи
Когда стало ясно, что дело пахнет керосином, кредиторы завалили ЭМК исками. Чуть позже появились и первые уголовные дела. И, чувствуя неизбежность расплаты, ее руководство объявляет о введении процедуры банкротства на целом ряде своих предприятий, спешно расставив там верных наблюдателей. Судя по всему, сделано это было не в целях финансового оздоровления данных структур и не для скорейшего расчета с банками, а для того, чтобы как можно быстрее вывести наиболее вкусные активы на сторону.
Как только на предприятиях «Энергомаша», которые выступали поручителями перед Сбербанком, были введены процедуры банкротства, внезапно появилась офшорная компания из Белиза Olana Trading Inc. и потребовала включить ее в число кредиторов. Якобы «Энергомаш Белгород» и «Энергомашкорпорация» задолжали ей 16 миллиардов рублей. Таким образом, Сбербанк (долг перед ним составлял 15,8 миллиарда) переставал быть крупнейшим кредитором «Энергомаша», и его доля при продаже имущества компаний-банкротов снижалась до 37% (общий долг «Энергомаша» тянет на 63 миллиарда рублей). Однако впоследствии выяснилось, что офшор представил фальшивые документы. Да и сама фирма прекратила свое существование еще в начале 2006 года. И этот пример не единичен. Только после того, как эти аферы были раскрыты, «энергомашевских» наблюдателей отстранили от ведения дел.
Рыбаки
Как мы уже говорили, в настоящее время господин Степанов сидит в СИЗО, многие предприятия «Энергомаша» активно банкротятся. Вот, собственно, и весь сказ. Но здесь возникает логичный вопрос: а при чем здесь Павел Ипатов? Ведь он же наверняка не причастен к аферам руководства ЭМК. Ну ошибся человек, бывает. Но он же и его главный по инвестициям Александр Жандаров как лучше хотели. Для области старались. Может, и старались. Только делали это из рук вон плохо. Ведь, согласитесь, прежде чем пускать инвестора на территорию вверенного тебе региона, его необходимо проверить по полной программе. Все возможности для этого у Павла Леонидовича и Александра Владимировича имелись. И если бы они это сделали, как следует, то им наверняка стала бы известна масса интересных фактов из истории «Энергомашкорпорации». А может быть, они и провели тщательную проверку ЭМК, но почему-то не нашли в обнаруженном ничего особенного. Ведь они сами — «мастера» по созданию успешного крупного бизнеса. А, как говорится, рыбак рыбака видит издалека. Так что, возможно, и нашлись у них с господином Степановым какие-то общие интересы. Вот только при чем здесь интересы Саратовской области? Да так, рядом лежала…