Новое Болото
На эскалаторе довольно пустынно, передо мной едет тетка с авоськой, чуть выше целуется молодая парочка, перед выходом из метро дежурят с десяток полицейских. До начала Марша миллионов остается пятнадцать минут. На улице народу все же побольше, но никак не миллионы. Кажется, что даже до заявленного количества участников пять тысяч человек акция протеста явно не дотянет. При взгляде на это сразу возникает желание спуститься назад в метро и забить на редакционное задание. Слушать горлопанящего Удальцова и смотреть на улыбчивого Навального, правда, не хочется. Про «Россию без Путина» и «Перевыборы» за последние несколько месяцев я уже наслушался. Все же решаю дойти до сцены. Прогулка по центру Москвы в солнечный денек – неплохой сценарий выходного дня.
Утыкаюсь в небольшую толпу и просто следую по течению. Рядом шаркает ногами мой давний знакомый, работник музея архитектуры имени Щусева, пожилой интеллигент, но уже через минуту нас рассекает людской поток, и я оказываюсь у рамок металлоискателя. Небольшой досмотр, на всякий случай я показываю журналистское удостоверение. «Че ты мне своими корками тычешь? У меня тоже есть, – грубит мне хмурая полиционерша и отталкивает корочки. – Проходи уже давай!».
По ту сторону рамок гораздо просторнее. В ожидании основной колонны народ беззаботно прогуливается по Якиманке. Кто-то разворачивает флаги, несколько человек раздают наклейки и агитки. Пристроившись в тени, наблюдаю за тем, как толпа перед металлоискателями увеличивается и становится плотнее. В мегафон начинают скандировать: «Пропускай!». Через пару минут прекращают, но полиция все равно не убирает рамки. Я вдруг понимаю, что забыл выложить из рюкзака нож. Повезло, не заметили.
На обочине стоят две маленькие девочки и писклявыми голосами скандируют: «Россия без Путина» и «Не забудем, не простим». Тут же сбегаются журналисты, а родители девочек расплываются в горделивой улыбке.
Постепенно начинает формироваться разношерстная колонна. Националисты, левые, гомосексуалисты, футбольные фанаты, какие-то нацболы, просто «креативный класс», старушки. Время от времени в толпе начинают кричать про Путина, но заразить лозунгами всех не получается.
Все примыкающие улицы и дворы перегорожены фирменными заборами с надписью «УВД ЦАО». За ограждением стоят молоденькие полицейские. Курсантики, у которых только начали пробиваться усы, выглядят еще нелепее из-за больших курток и мешковатых штанов. На улице больше двадцати градусов, куртки весенние, полицейские потные и какие-то несчастные.
В небе появляется полицейский вертолет, он нарезает круги над Якиманкой, зависая время от времени на отдельных участках. Это напрягает. Почему-то сразу вспоминаются вертолеты, зависавшие перед окнами домов в антиутопии Замятина «Мы».
Добравшись до Большого каменного моста, замечаю полицейский кордон из трех рядов курсантов, молодых солдат и суровых ОМОНовцев. За ними простирается большая площадь, в конце которой виднеется еще один кордон и спецтехника. Если приглядеться, можно насчитать семь рядов полицейских. С Якиманки в это время приближается колонна, хвоста которой я уже не вижу.
На Болотную площадь никого не пускают и предлагают проходить на набережную, где установлена сцена. Чтобы до нее добраться, народ преодолевает еще одни рамки металлоискателей. Высокий крепкий мужик бурно возмущается и предупреждает полицейских, что когда подойдет толпа, возникнет давка. «Это не наша инициатива, у нас приказ, извините и не задерживайтесь», – вежливо отвечает капитан. Перед трибуной действительно уже собралась большая толпа. Чтобы не попасть в давку, я перехожу на другую сторону канала и с Кадашевской набережной наблюдаю за тем, как площадка перед сценой быстро заполняется демонстрантами.
По идее, митинг уже должен начаться, но организаторы пока еще не дошли до микрофонов. Собравшимся сообщают, что Алексей Навальный и Сергей Удальцов отказываются идти на сцену в знак протеста против того, что полицейские не пускают людей на Болотную, и оппозиционеры намерены устроить сидячую забастовку прямо на мосту. «Я предлагаю всем неравнодушным прийти и поддержать Навального и Удальцова около кинотеатра «Ударник», – объявляют в микрофон, и толпа тут же поворачивает назад.
В действительности пробиться на мост было почти нереально, и те, кто принял участие в сидячей забастовке, бастовали недолго. Навального и Удальцова очень быстро отправили в автозак, а народ продолжал требовать, чтобы их пропустили на Болотную. Но вновь пробиться к полицейским кордонам, преграждавшим выход на площадь, было гораздо сложнее. Потолкавшись десять минут среди потных митингующих, мне удается добраться лишь до края моста. «Что там происходит?» – спрашиваю у молодой парочки, взобравшейся на невысокий бордюр. «Да фиг его знает, кого-то задержали, кого-то бьют, говорят, что полиция газ применяет, но отсюда ничего не видно», – равнодушно отвечают они.
Слева от меня пролетает чей-то кроссовок. «Не кидайтесь, в своих же попадаете», – орут из толпы. Продираюсь в самый центр. Здесь почему-то значительно меньше народу. На асфальте валяются осколки бутылок, камни, белые ленточки, окровавленные салфетки. Мимо проносится небольшая группка «космонавтов», так называют ОМОНовцев в полном обмундировании. Они выносят худенькую девушку, которая активно сопротивляется. Толпа скандирует «Фашисты!».
В первых рядах демонстрантов стоят крепкие ребята, их лица скрывают банданы и лыжные маски. Один из них выдвигается вперед и яростно кричит на полицейских. Когда из оцепления выделяется штурмовая группа ОМОНа, парень разворачивается и бежит в толпу. Размахивая дубинками, полицейские пытаются пробиться через живой щит, но тут же получают достойный отпор. Со всех сторон в них летят камни и бутылки.
Из толпы выходит мужик размером с двух ОМОНовцев, на нем черный спортивный костюм и такого же цвета лыжная маска. Он хватает одного из полицейских за бронежилет и забрасывает его в сторону демонстрантов. Те с ликующими криками накидываются на «космонавта» и валят его на асфальт. Вот уже сорвана черная каска и отобрана дубинка. Чудом вырвавшись, ОМОНовец бежит в сторону спасительного оцепления. «Забери на х… свою палку», – кричит ему вслед спортивного вида паренек и кидает дубинку в сторону оцепления.
Толпа в очередной раз скандирует «Пропускай» и надвигается на полицейский кордон. В первых рядах крепкие ребята несут куски полицейских ограждений. В оцеплении уже нет молодых курсантов и солдатиков, теперь они стоят позади двух рядов крепких ОМОНовцев. Когда демонстранты вплотную приближаются к оцеплению, их вновь начинают лупить дубинками. Одному парню попадают по голове, и он теряет сознание, его тут же уносят за кусты, где уже образовался небольшой госпиталь. Пострадавших укладывают на траву, вытирают кровь, дают умыться.
Через минуту ситуация меняется, и космонавты вновь наступают на демонстрантов. Они ловко хватают одного из протестующих и несут в автозак. Но не успевают пройти и пяти метров, как на них вновь накидываются митингующие. Среди них замечаю худощавого старичка в коричневом плаще. «Пустите его, фашисты поганые!» – кричит он и отвешивает пинок одному из космонавтов. Следом штурмовиков накрывает толпа. ОМОНовцы отпускают задержанного и возвращаются в оцепление. В их глазах явно читается страх. Раскрасневшиеся, они разглядывают митингующих и пятятся назад. В следующие несколько минут никто из них не решается нападать на толпу.
«Ты живой там? – спрашивает меня по телефону подруга, которая смотрит прямую трансляцию событий в Интернете. – Давай уноси ноги оттуда и дуй в ближайшее метро». Эта фраза буквально выдергивает меня обратно в реальность, и я замечаю, как на меня несется отряд космонавтов. Чудом увернувшись, я скрываюсь в толпе. Оттуда уже выносят женщину лет пятидесяти, за ней бежит ее муж и простит отпустить. Все происходит по уже стандартному сценарию. Космонавтов накрывает толпа, их бьют флагштоками и зонтами.
Один ОМОНовец выходит из себя и гонится за каким-то парнем, ему ставят подножку и полицейский тормозит подбородком по земле. Через секунду его начинают бить ногами и закидывать кусками асфальта. «Хватит! Стоп! Вы его убьете!» – кричит мужчина в камуфляжной майке и выдергивает окровавленного космонавта из-под ног разъяренной толпы. «Спасибо», – дрожащим голосом говорит полицейский и, пошатываясь, идет к своим.
Вновь бредя по Кадашевской в сторону метро, я натыкаюсь на микроавтобус телеканала «НТВ». Выражая недовольство фильмом «Анатомия протеста», вышедшим на канале с целью разоблачить оппозицию, проходящие мимо люди плюют в лобовое стекло и клеят стикеры на зеркала. «Позор! НТВ лжет!» – скандируют прохожие. Каждый вносит свой вклад в «оформление» автомобиля. Девушка, похожая на хиппи, обильно поливает квасом лобовое стекло, кто-то добавляет кефир, а парень с шапкой из папье-маше, изображающей кучу дерьма и надписью «НТВ», засовывает под дворники старый веник. «Эй, слышите меня, суки! Мне никто не платил, я сам сюда пришел!» – кричит крепкий парень водителю и лупит ногами по двери машины.
***
Спустя несколько дней, я перебирал в голове увиденное. То, что задержали лидеров оппозиции, – действительно плохо. Народ был недоволен. Но те, кто спровоцировал столкновения с ОМОНом, честно говоря, были мало похожи на обычных посетителей белоленточных митингов. Это крепкие ребята, которые знали, где взять бутылки, ножи и куски асфальта, которые понимали, как наступать и когда нужно сваливать. Типичная провокация, вопрос только кто заказчик. Уже потом к массовому побоищу подключились и малолетние модницы, и старички, и тетечки, и «креативный класс». Понятно, что ОМОН действовал жестко и нарушал закон. Но нам, к сожалению, к этому не привыкать. Не секрет, что мы живем не в самой демократичной стране, да и все мы помним, что «милиция – это срез общества», но, когда люди начинают яростно избивать полицейских, это уже, ребята, не шутки. Это нужно менять. И самым глупым было бы закрутить гайки. В Интернете уже есть несколько свидетельств того, как рядовые ОМОНовцы отказываются подчиняться приказам. «Кого брать-то, тут все мирные», – доносится из за черного забрала. «Ох…л?! Быстро выполнил приказ!» – рявкает руководитель в штатском. «…обычные люди, я не буду», – отвечает человек. Спустя минуту его отправляют в «машину и на базу».
На момент сдачи материала в Москве продолжаются так называемые «бессрочные гулянья». Протестный лагерь, который просуществовал несколько дней у памятника казахскому поэту Абаю Кунанбаеву, полиция разогнала вчера на рассвете. Люди переместились в сквер у метро Баррикадная и сказали, если их выгонят оттуда, то они займут другой сквер. Сколько это будет продолжаться и когда на это обратят внимание власти, неизвестно, но в Госдуме уже обсуждают поправки к закону, ужесточающие правила проведения массовых мероприятий.
Источник:
http://sarvzglyad.ru/?news_id=4824