Фокстерьеры честных выборов
«Вы видели это? Открывайте Яндекс! Смотрите!» – в кабинет забежал Костя в яркой желтой рубашке. Он только что из суда, где рассматривали дело о фальсификациях на саратовском избирательном участке №35. Открываем Яндекс-новости, на вкладке «Саратов» во второй строке: «Волжский районный суд отменил результаты выборов в облдуму». Кто-то из коллег-журналистов в погоне за сенсацией выдал желаемое за действительное. На самом деле результаты отменили на одном-единственном участке и то не совсем, а лишь для осуществления пересчета. Но уже сам этот факт многие, кто действительно боролся за чистоту региональных выборов, прошедших в Саратове 14 октября прошлого года, восприняли как победу. А председатель РПР-ПАРНАС, приехавший из отпуска как раз к решающему заседанию суда, даже снискал похвалу от победившего с большим отрывом по этому району единоросса.
Но в первую очередь это достижение двух молодых юристов – Константина Рогалева и Александра Конякина, которые не просто представляли оппозиционную партию в суде, но и проделали огромную подготовительную работу по поиску свидетелей, чьи голоса были украдены. Не каждый юрист, работавший по делам, связанным с фальсификациями на недавних выборах, может рассказать, что его свидетель обвинил избирательную комиссию в краже голоса за Путина и «Единую Россию».
«У них нет такого права»
Саша и Костя – юристы партии «Гражданская платформа», местные сторонники которой поддержали на выборах 14 октября РПР-ПАРНАС. Работа парней началась незадолго до выборов с консультаций будущих наблюдателей, в день голосования и ночь подсчета голосов они отвечали на телефоны «горячей линии», куда звонили наблюдатели и избиратели, права которых нарушались.
«У них нет такого права. Пишите жалобу!», «Сейчас к вам поедут журналисты», «Вы – член комиссии с правом совещательного голоса, у них нет права удалять вас с участка», «Ждите, пока подпишут протокол», «Они должны завизировать изготовленную вами копию», – и так практически 24 часа, с 8 утра 14 октября до 7 утра 15 октября. По итогам выборов наблюдатели подали семь заявлений в прокуратуру и семь в следственный комитет. От партии РПР-ПАРНАС по нарушениям на участках в Саратове подано восемь заявлений в районные суды Октябрьского, Кировского и Волжского районов.
«Составить грамотное заявление в суд – это не так сложно. А вот вести дело, чтобы суд принимал ходатайства и рассматривал доказательства, гораздо сложнее. Вот, например, по 123-му участку мы такую шикарную «нарезку» с нарушениями сделали для суда, из 18 записей. А судья этот видеоряд за доказательство не приняла и смотреть отказалась. А сам процесс длился семь (!) часов», – рассказывает Конякин.
Репортаж с того суда наш корреспондент Антон Наумлюк озаглавил «Безнадега». Спрашиваю у ребят, как они справляются с этим навязчивым ощущением, что ничего нельзя изменить. Отвечают, что создают прецедент, что крайне важно.
«Вот, например, по тому же 35-му участку. Представитель ТИК на суде пытался добиться того, чтобы протокол, подписанный членами комиссии, был признан как доказательство законности результатов. Но ведь это же абсурд. То есть они предлагают признать подписанный протокол истиной, а как его составляли, им не важно. Протокол можно подписать где угодно: в подвале, в туалете, в машине. Мы разное видели. Мы же оспаривали порядок составления итогового протокола. И суд принял здравую позицию, не признав протокол доказательством. Я считаю, что это большое достижение», – объясняет Александр.
Невеселые Веселые проезды
Редакция ИА «Свободные новости» находится по соседству с реготделением «Гражданской платформы», и обо всех подвижках в выборных делах наш коллектив узнает, как говорится, из первых уст. Поэтому история про то, как юристы… молились в квартире одной из членов комиссии с правом решающего голоса от КПРФ, облетела наш коллектив мгновенно.
«Да, молились, а что делать, – вспоминает Саша.– Она член комиссии с правом решающего голоса, мы к ней пошли, чтобы она рассказала, как считались голоса за ПАРНАС. Потому что в итоговом протоколе за эту партию – ноль, а у нас есть свидетель, которая голосовала за них по открепительному удостоверению. Пришли мы к этой «коммунистке», а она говорит: «Давайте помолимся!». Ну, смутились немного, а что делать. Человек пожилой. Постояли у иконы. А она и говорит: «Так вы от ПАРНАСа?! А они враги коммунистов. Я вам ничего говорить не буду, я не смотрела, кто там за них голосовал. Мне всё равно». Так и ушли ни с чем. Но мне кажется, бабушка что-то все-таки знала, просто решила нам не говорить».
Когда суд истребовал у территориальной избирательной комиссии в качестве доказательства реестр проголосовавших на дому с УИК №35, появился реальный шанс выявить фальсификации. Но для этого нужно навестить значащихся в этом списке и узнать, правда ли, что они написали заявление и проголосовали при помощи переносной урны. А в реестре, напомню, значился 131 избиратель.
«Обход дался тяжело. Район еще такой сложный, много частных домов. Да и встречали по-разному. Кто-то говорил: «Вы молодцы, что этим занимаетесь. Мы придем на суд и расскажем, что не голосовали». Кто-то прямо говорил, что поддерживает, но на суд не придет, потому что боится за семью и что «дом спалят». А в одном доме нам сказали, чего вы ходите – всё равно ничего не добьетесь», – рассказывает Саша.
«А еще нас там собаки чуть не сожрали! – добавляет Константин. – В прямом смысле. На 4-м Веселом проезде целая стая обитает. Когда мы первый раз туда пошли, облаяли нас, но когда каждый день встречать нас стали, привыкли!».
В итоге в суде 20 свидетелей заявили, что не писали никаких заявлений о голосовании на дому и переносной ящик для голосования в глаза не видели. Одна свидетельница даже рассказала, что члены комиссии украли ее голос, который она хотела отдать «за Путина и «Единую Россию».
Во многом люди пошли не потому, что дорожат своими голосами, а потому что на власть серьезно обижены. На тех же Веселых проездах у людей нет нормальной центральной канализации, у всех выгребные ямы во дворе, которые периодически переполняются, а машина, которая могла бы ямы почистить, в гору проехать не может. Обо всех своих проблемах жители и поведали двум юристам, которые, в отличие от власти, не соизволившей до них даже урну донести, дошли до каждого по весенней грязи.
«Но не все люди реагировали на нас нормально. Одна «сознательная» семья даже позвонила в Волжскую ТИК и рассказала, что мы общаемся с людьми. Иноземцева (председатель Волжской ТИК) потом на суде заявила, что мы обманывали свидетелей, – рассказывает Саша. – Нас там так хорошо запомнили, что идем, спрашиваем дорогу у совершенно незнакомых парней, а они интересуются: «Что, украденные голоса ищите? Про вас уже весь поселок знает!».
На вскрытие мешков с документами в Волжскую ТИК юристов сначала не пускали, мотивируя это тем, что они не члены комиссии, не приглашенные и не СМИ.
«Представляешь, Иноземцева эта назвала нас фокстерьерами!– рассказывает Конякин. – Вроде как мы охотничьи псы и забрались в их барсучью нору без приглашения. Я считаю, это комплимент. А то всё нас за мальчиков считали, а теперь поняли, что мы их просто так не отпустим».
Потом ребята рассказывают, что председатель ТИК даже звала их к себе работать юристами. «Только мы к ней работать не пойдем, ее подчиненные закон нарушали!» – так решили для себя парни.
Надежда на КС
Мы разговариваем, а Костя читает с экрана статью в «Коммерсанте», про вероятную возможность обжалования результатов итогов голосования любым избирателем или наблюдателем, которую должны рассмотреть в Конституционном суде 14 марта. Сейчас обжаловать результаты может либо кандидат, либо политическая партия. Примечательно, что Саратовская государственная юридическая академия подготовила по этому вопросу экспертное заключение, в котором указала, что существующий порядок вещей – это «ограничение конституционных прав граждан». Константин и Александр сами недавние выпускники этого вуза.
«Если уже даже Суровов (ректор СГЮА. – Авт.), самый что ни на есть единоросс, такое заключение написал, значит, точно разрешат избирателям и наблюдателям в суд подавать. А это очень хорошее подспорье в борьбе за честные выборы будет», – уверен Александр.
«А я не верю, что такое возможно. Если Конституционный суд видел, что права граждан ущемляются, почему раньше не обратил на это внимание. Выборы же не первый год у нас», – возражает скептически настроенный Костя.
А впереди у «фокстерьеров» – Октябрьский суд, который почему-то вместо обычной госпошлины в 400 рублей затребовал по заявлениям о фальсификациях на выборах по 4 тысячи госпошлины. А у Кости с Сашей заявлений таких – четыре, а если решение КС будет положительным и распространится на прошедшие выборы, то добавятся еще два лично от наблюдателей. Так что, как принято писать в крутых киносагах, «to be continued»…
Источник: ИА Свободные новости
http://www.fn-volga.ru/article/view/id/59