Добро пожаловать на сайт compromatsaratov.ru!

Этот сайт работал для Вас с 2009 года. Compromatsaratov.ru - крупный, хорошо известный всем саратовцам
медиаресурс, зарекомендовавший себя и заслуживший доверие за долгие годы работы.

Теперь сайт продается.

По вопросам приобретения просьба обращаться на email

sale@compromatsaratov.ru

КомпроматСаратов.Ru

Нет ничего тайного, что ни стало бы явным                         

Домашняя библиотека компромата Дениса Меринкова

[Главная] [Почта]



Из журнального архива: И присяжные сказали «нет»



"

Из журнального архива: И присяжные сказали «нет» - Общественное мнение Саратов Новости СегодняОт редакции. С момента «неожиданной посадки» Василия Синичкина, и пресса, и разного рода комментаторы успели провести массу параллелей с делом главы района Стефанидой Тимохиной. И действительно: суть двух уголовных дел и одна территория волей или неволей заставляют найти массу общего. Ни для кого не является секретом, что Саратовский район и его земли уже давно являются сферой интересов различных групп влияния, что порождает массу подковёрных разногласий и последующие бури в муниципальном стакане «золотой» пригородной зоны. Недаром назначению Синичкина так противились местные депутаты, спокойно работающие при Анатолии Зотове и его человеке – Наталии Корниенко, которая, по информации следствия, и принесла деньги Синичкину в кабинет.
В своё время «Общественное мнение» много рассказывало про дело Тимохиной, и в связи с делом Синичкина (повторит ли оно историю шестилетней давности, или нет – решит суд), мы публикуем статью Александра Крутова, опубликованную в конце 2007 года. Думаем, что читателю будет небезынтересно вспомнить про подводные камни тех событий.

В июле текущего года (2007 – прим. ред.) я уже писал о некоторых обстоятельствах уголовного дела в отношении главы Саратовского района Стефаниды Тимохиной. Основой для подготовки той публикации были материалы предварительного расследования, поступившие для рассмотрения в областной суд. Однако до начала судебного разбирательства прошло еще два долгих месяца, ознаменованные двумя неудачными попытками адвокатов Тимохиной изменить меру пресечения своей подзащитной с содержания под стражей на подписку о невыезде. Верховный суд России не внял доводам ни о возрасте, ни о слабом здоровье подсудимой. Не были приняты в расчет и безупречные служебные характеристики обвиняемой. Некоторое время заняли и подготовительные процедуры судопроизводства с участием присяжных, на чем настаивала сторона защиты и сама Тимохина.
И вот 26 сентября в Саратовском областном суде под председательством судьи Александра Глухова начался процесс, который длился около месяца и закончился единодушным вердиктом присяжных, оправдавшим Стефаниду Константиновну Тимохину по предъявленному ей обвинению в получении взятки в размере 460 тысяч рублей. Для многих, особенно для работников прокуратуры, оправдательный вердикт присяжных прозвучал как гром среди ясного неба. Да и сама Стефанида Константиновна, выслушав оправдательный приговор, лишилась чувств прямо в застекленном отсеке для обвиняемых.
Суть вердикта, который государственный обвинитель Эдуард Лохов охарактеризовал как «необоснованный и незаконный», еще предстоит проанализировать и осмыслить профессиональным юристам. Нам же остается рассказать о некоторых наиболее любопытных моментах завершившегося судебного процесса.

На чем настаивало обвинение
Согласно оглашенного в ходе судебного разбирательства обвинительного заключения фабула произошедшего преступления выглядит следующим образом. В начале марта к депутату Саратовского районного собрания Вадиму Богданову подошел малознакомый ему мужчина по имени Влад и попросил оказать помощь. Помощь заключалась в содействии по получении долгов районной администрации в пользу фирмы «Регионстройсервис», которая выполняла ремонтно-строительные работы в районе в 2004-2006 годах. Из этого периода на время руководства районом Тимохиной выпадали вторая половина 2005 года и весь 2006 год. Однако ни одного договора с «Регионстройсервисом» в бытность своей работы на посту главы Саратовского района Стефанида Константиновна не заключала. После этой первой встречи с Владом (а на самом деле милицейским агентом Вадимом Литвиновым) депутат Богданов обратился за содействием к своему коллеге, депутату районного собрания Петру Антонову. Про последнего было широко известно, что он является добрым и старым приятелем Тимохиной и без лишних формальностей вхож в ее кабинет.
5 марта 2007 года депутат Богданов свел Петра Антонова с агентом Владом, отрекомендовав того как представителя фирмы «Регионстройсервис». В свою очередь Влад сразу же взял «быка за рога» и пообещал Антонову, что за положительное решение о выплате «Регионстройсервису» долгов прежних лет фирма гарантирует «вознаграждение» в размере 40% от полученной суммы. На обывательском языке подобный вид вознаграждения зачастую именуется «откатом», а на юридическом (если получателем денег является должностное лицо) – взяткой. Антонов с подобным предложением вроде бы согласился и начал действовать. Он ненадолго покинул Богданова и Литвинова, а вернувшись, сообщил своему новому знакомому, что он только что побывал у главы районной администрации Анатолия Зотова и якобы договорился с ним о возвращении прежних долгов.
Здесь следует пояснить один момент, который неоднократно обсуждался в ходе завершившегося судебного процесса. Речь идет о разграничении полномочий главы района и руководителя районной администрации. Сторона обвинения настаивала на том, что высшим должностным лицом в районе является его глава, то есть обвиняемая Тимохина. А все остальные должностные лица, в том числе и глава районной администрации Анатолий Зотов, находятся от нее в подчиненном или соподчиненном положении. В качестве главного аргумента государственный обвинитель Эдуард Лохов ссылался на контракт, который Стефанида Тимохина от лица района заключила с Анатолием Зотовым. Сторона же защиты и сама Стефанида Константиновна заявляли, что согласно 131-ФЗ глава района и глава администрации района действуют в рамках своих строго очерченных законом полномочий. Глава района организует работу районного собрания и руководит им. А глава районной администрации является своеобразной исполнительной властью на уровне муниципалитета. Он же распоряжается бюджетными деньгами и наделен иными исполнительно-распорядительными функциями. И в случае положительного вердикта присяжных о виновности подсудимой перед судом со всей очевидностью встал бы вопрос: «А является ли Тимохина субъектом такого преступления, как взятка?» Или, иными словами, обладала ли Тимохина полномочиями давать указания Зотову?
Во всяком случае, когда милицейский агент Литвинов, обнадеженный обещаниями Петра Антонова, пришел на следующий день с письмами о выплате задолженности в кабинет главы районной администрации Зотова, то получил отказ. Анатолий Петрович объяснил «представителю «Регионстройсервиса», что для осуществления выплат ему нужно иметь на письме резолюцию Тимохиной. Далее в присутствии просителя Зотов перезванивает Петру Антонову и объясняет то же самое и ему. Все происходящее в кабинете главы районной администрации фиксируется оперативной видеосъемкой.
Следующие оперативные видеозаписи были произведены уже в кабинете Тимохиной 7 марта и также стали предметом жарких дискуссий в зале судебного заседания. Сначала Стефаниду Константиновну посетил Зотов, поздравил с наступающим женским праздником и преподнес «скромный подарок» (слова Зотова с оперативной аудиозаписи – А.К.).
Как женщина, Тимохина была польщена и растрогана таким знаком внимания со стороны недавнего политического оппонента. Ведь всего за два месяца до этого по рекомендации руководителя аппарата губернатора Виктора Жданова Стефанида Константиновна подавала исковое заявление о досрочном расторжении контракта с Зотовым, за которым было замечено немало грешков. В ответ, как утверждала Тимохина в ходе процесса, Зотов пообещал ее посадить. И вот надо же, какое неожиданное потепление в отношениях накануне 8 Марта.
В ответ растрогавшаяся Тимохина преподнесла Анатолию Зотову икону Божьей Матери, которую накануне приобрела в монастыре. Между бывшими противниками завязался непринужденный разговор, который Анатолий Петрович несколько раз выводил на тему выплаты долгов «Регионстройсервису», как будто знал, что в это время производится скрытая аудиозапись их разговора. Но Тимохина от поставленных Зотовым вопросов о «Регионстройсервисе» уклонялась, заявляя, что договора с этой фирмой заключались еще при Михееве и она за них никакой ответственности нести не хочет. А под конец, когда Зотов стал особенно настойчив, в сердцах бросила: «А пошли они вообще к черту!» После этой фразы Зотов заявил, что он все понял, и покинул кабинет Тимохиной.
В тот же день в кабинете главы района появился и депутат Антонов, беседа с которым также стала предметом оперативных видео– и аудиозаписей. Антонов Тимохиной подарков не дарил, с праздниками не поздравлял, а вел беседу на отвлеченные темы. Обсуждал внешний вид и привычки спикера Большеданова, пытался давать оценку действиям губернских властей. И как бы между делом несколько раз выводил разговор на долги перед фирмой «Регионстройсервис».
Тимохина опять отнекивалась, но потом все же вспомнила, что действительно такая строительная организация производила ремонт в сельских школах. В итоге на письме, которое Антонов подсовывал Тимохиной, она наложила резолюцию: «Зотову. Рассмотреть по управлению образования». Уже в ходе судебного заседания из пояснений независимых и компетентных свидетелей было выяснено, что означала данная резолюция. Получив подобное письмо, глава районной администрации должен был направить его в профильный комитет районного собрания (в данном случае – в комитет социальной сферы). А уж там депутаты рассматривали бы вопрос о возможности и целесообразности подобного финансирования. При положительном решении комитета данный вопрос был бы вынесен на утверждение районного собрания. Примечательно, что главой комитета по социальной сфере был депутат Богданов, который не понаслышке знал о существующем порядке муниципального финансирования. Тем не менее при решении помочь своему знакомому Владу (агенту Литвинову) он почему-то решил не идти традиционным путем, а воспользоваться помощью своего коллеги Петра Антонова. Спрашивается, почему? Уж не потому ли, что упомянутая резолюция на письме «Регионстройсервиса» могла быть инкриминирована Тимохиной как действия в интересах взяткодателей?
Завершение оперативной комбинации (или милицейской провокации – это кому как больше нравится) состоялось 14 марта. В этот день рано утром в своей машине Петр Антонов получил от «представителя «Регионстройсервиса» (агента Литвинова) 460 тысяч рублей для передачи Тимохиной. Уже давая показания в суде, Петр Антонов пояснил, что был очень удивлен тем, что фирма передала ему деньги наличными. «Мы думали, что на эту сумму строители окажут какие-то дополнительные услуги району или депутатам», – оправдывался Петр Петрович. Тем не менее факт остается фактом – деньги «под Тимохину» Антонов получил, а далее стало происходить что-то невообразимое и труднообъяснимое: Антонов на четыре часа выпал из поля зрения милицейских оперативных служб.
Если верить показаниям Тимохиной, утром того рокового дня ее в рабочем кабинете посетил Петр Антонов. Определить цель этого визита Стефанида Константиновна затруднилась. Петр Петрович говорил сбивчиво, намекал на какие-то проблемы в бизнесе и под конец пообещал прийти вечером к ней домой. Петр Петрович уже давно был вхож в дом Тимохиных, поэтому Стефаниду Константиновну такое намерение Антонова не удивило и не у вызвало у нее возражений.
В своих показаниях в суде Антонов также подтвердил, что утром 14 марта он имел встречу с Тимохиной в ее кабинете. И в ходе этой встречи он якобы пообещал Тимохиной привезти ей домой деньги, полученные в качестве взятки. Странно, но данный визит и последующий разговор почему-то не были зафиксированы оперативной спецтехникой, под неусыпным контролем которой находился кабинет Тимохиной. Возможно, запись не получилась, возможно, Антонов дал неискренние показания… А может быть, содержание того утреннего разговора было таково, что никак не укладывалось в обвинительную фабулу? Сейчас об этом мы можем только гадать.
Однако по завершении этого странного визита и Тимохина, и Антонов прошли в зал заседаний районного собрания, где приняли участие в депутатских слушаниях. При этом Петр Антонов даже выступил на этом мероприятии, где поделился с депутатами сельских муниципалитетов собственным передовым опытом. В своих показаниях в суде Тимохина утверждала, что выступил Антонов весьма неудачно и сбивчиво, что в принципе ему было несвойственно. А когда Петр Петрович завершил свое выступление и вернулся на место, то некоторые из депутатов, входящих в «антитимохинскую оппозицию», стали подавать знаки, указывающие на то, что ему следует покинуть зал. Петр Антонов вышел.

То, что было не со мной, помню…
Как выяснилось в ходе судебного процесса, примерно через сорок минут после того, как Петр Петрович Антонов покинул зал заседаний районного собрания на улице Тракторной, он оказался в здании прокуратуры Саратовской области на улице Революционной. Если верить показаниям Антонова, то за этот короткий отрезок времени в нем «взыграли противоречия». Традиционно присущая директору модельного агентства «Хрустальная корона» тяга к законопослушанию взяла верх над жаждой незаконного и быстрого обогащения. В приемной областной прокуратуры Петр Петрович абсолютно самостоятельно написал заявление, в котором просил привлечь к уголовной ответственности «главу районной администрации» Стефаниду Тимохину «за получение взятки». Иными словами, Антонов не только неверно указал должность Тимохиной, но и обвинил свою старую подругу в особо тяжком преступлении, которое даже по версии следствия произошло через два часа после официального получения этого документа прокурорскими работниками. Впрочем, как знать, может быть, Петр Петрович и в самом деле обладает недюжинными экстрасенсорными способностями. Но тогда почему он не смог дать вразумительный ответ на вопрос адвокатов подсудимой, что же означает статья 306 Уголовного кодекса РФ, на которую он ссылается в своем заявлении? А говорит эта статья об уголовной ответственности за заведомо ложный донос. Выходит, что писал свое заявление в прокуратуру Петр Петрович не по доброй воле, а под диктовку вполне компетентных в юридическом плане людей? К слову, сомнения в просветлении правового сознания депутата Антонова возникли не только у меня. В это не поверила даже известная криминальная журналистка Марина Бирюкова из «Московского комсомольца», традиционно выступающая своеобразным рупором передовых прокурорских достижений. Однако в случае с «делом Тимохиной» госпоже Бирюковой пришлось выступать в несвойственной ей роли – искать причины оправдательного вердикта. В результате главной причиной этого оказался любезнейший Петр Петрович.
Чтобы не быть голословным, приведу выдержку из статьи «Оправдали… пожалели?», опубликованной в газете «Московский комсомолец» в Саратове» за 31 октября – 7 ноября 2007 г.
«Есть основания полагать, что именно эти полудетские россказни лысого человека про «взыгравшее противоречие» подействовали на присяжных, поселив в них негативное отношение ко всей этой истории с Тимохиной. На самом деле все было не так, конечно, никакое противоречие в директоре «Хрустальной короны» не взыгрывало. Вероятней всего, его просто взяли за шиворот, объяснили, в какую историю он влип, взяв из рук предполагаемого Влада деньги, и что теперь ему надлежит делать. Чтоб остаться на свободе самому.
Итак, Антонов с деньгами и видеокамерой вошел к главе района – не в кабинет даже, а в комнату отдыха при кабинете».
К тому моменту, когда Петр Антонов пришел в комнату отдыха Тимохиной, мы еще вернемся. А пока попытаемся порассуждать на тему о том, кто и как сумел убедить присяжных в невиновности Стефаниды Константиновны. В отличие от госпожи Бирюковой я не считаю, что отсутствие растительности на голове Петра Петровича явилось тем основополагающим фактором, который предопределил оправдательный вердикт присяжных. А если уж говорить серьезно, то в ходе судебного процесса в качестве свидетелей обвинения выступили трое граждан, чьи показания, на мой взгляд, разрушили всю фабулу обвинения. Двое из этой «тройки» действительно были лысыми – Петр Антонов и Анатолий Зотов. А вот у третьего – депутата Богданова – проблем с волосяным покровом я не заметил. Поэтому с показаний этого господина и начну.
Примечательно, что свои показания в суде Вадим Богданов начал давать, даже не дойдя до специальной трибунки для свидетелей. Председательствующий в процессе судья Глухов и рта не успел открыть, а депутат Богданов заявил, что хочет изменить показания, данные им в ходе предварительного следствия 15 марта. Для человека, знакомого с материалами уголовного дела, такое желание Богданова вполне объяснимо. Дело в том, что 15 марта и Богданов, и Антонов дали показания, из которых следовало, что в ходе их совместной встречи с агентом Литвиновым 5 марта именно Зотов стал требовать у «представителя «Регионстройсервиса» отката для Тимохиной в размере 40% от суммы задолженности. Однако когда из ОБЭП ГУВД области в материалы уголовного дела поступили рассекреченные оперативные материалы, после чего был допрошен агент Литвинов, то все произошедшее 5 марта стало выглядеть по-иному. В частности, выяснилось, что не Тимохина требовала через Антонова «откат» за погашение долгов, а сам Литвинов предложил это Антонову. Утверждать, что Тимохина приняла это предложение, у Богданова также не было никаких оснований, поскольку (и об этом убедительно свидетельствовала оперативная аудиозапись) к тому моменту он ушел, и в завершающей стадии встречи между Петром Антоновым и агентом Владом участия не принимал.
Человеческая память несовершенна, и потому любой из нас спустя какое-то время после события может что-то забыть или исказить какие-то моменты. Но чтобы человек, физически не присутствовавший при событии или разговоре, с момента которого прошло всего 10 дней, воспроизводил его в своих показаниях в мельчайших деталях – на подобное способны либо провидцы, либо лжесвидетели. Впрочем, заметив эти нестыковки, следователь Скобликов предпринял соответствующие меры для «устранения противоречий» в показаниях агента Литвинова и депутата Богданова. После получения материалов оперативной разработки он «передопросил» Вадима Богданова. В результате свидетелю-депутату «удалось вспомнить» и то, что это сам Влад предложил «откат» для главы района, и что он (т.е. Богданов) действительно отсутствовал при той части беседы, когда Петр Антонов сообщил Владу о согласии Стефаниды Константиновны принять взятку. Зная об этих скользких моментах предварительного следствия, я ничуть не удивился, когда депутат Богданов с порога пожелал изменить свои показания, данные 15 марта. Но, заявив о своем желании изменить показания, свидетель Богданов в зале суда начал оспаривать те моменты, о которых на предварительном следствии он вообще не говорил. В частности, заявил, что, будучи участником депутатских слушаний 14 марта, ни он, ни другие члены «антитимохинской оппозиции» не махали руками и не подавали Антонову никаких знаков, указывающих на то, что директора «Хрустальной короны» ожидают в коридоре. Справедливости ради следует отметить, что в ходе предварительного следствия действительно шла речь об этом факте. На эту «мелочь» обращала внимание следствия сама Стефанида Тимохина во время очной ставки с Антоновым. А в протоколе допроса Богданова от 15 марта об этом нет ни слова. Спрашивается, откуда свидетель Богданов узнал о показаниях Тимохиной и почему так активно начал опровергать их в суде, выдавая за свои? Ведь это опять очень похоже на лжесвидетельство.
Второй настораживающий тезис, который постарался «опровергнуть» со ссылкой на свои ранние показания Вадим Богданов, касался обстоятельств их знакомства с агентом Владом.
Согласитесь, что любого мало-мальски зрелого человека насторожило бы, если бы к нему обратился «малознакомый гражданин» и попытался бы попросить содействия в получении из бюджета суммы, превышающей два миллиона рублей. Взрослый и мало-мальски вменяемый человек, каковым по определению является депутат, постарался бы навести справки о личности просителя, прояснил бы для себя круг его полномочий и обоснованность просьбы, после чего сделал бы вывод о целесообразности какого-либо содействия. Причем, если речь идет о бескорыстной помощи, действовал бы в рамках закона. То есть рассмотрел бы принесенные ему бумаги на возглавляемом им комитете с последующим утверждением решения депутатским собранием. Богданов же действовал совершенно иначе. Он не подумал навести справки о личности Влада и прояснить для себя круг полномочий последнего, как будто проситель ему был хорошо знаком, а сразу постарался свести его с Антоновым. Однако в ходе предварительного расследования у следователя Скобликова не возникло особых вопросов относительно того, как и где Вадим Богданов познакомился с Вадимом Литвиновым. И почему он «всю дорогу» называл этого Литвинова не Вадимом, а Владом. И вот уже в суде Богданов решил восполнить этот пробел и опровергнуть те показания, которые он не давал. Оказывается, с Владом Вадим Богданов познакомился несколько лет назад, играя в футбол на стадионах «Динамо» и «Волга». Сама принадлежность этих спортивных сооружений к милицейскому ведомству указывала на то, что это знакомство было не случайным. Впоследствии эта догадка косвенно подтвердилась при допросе агента Литвинова, который происходил в закрытом для прессы режиме. Формальное обоснование, по которому в ход открытого судебного процесса потребовалось включить «закрытый элемент», выглядело так: «В целях обеспечения личной безопасности агента-свидетеля». Однако реальная причина этого, как мне представляется, была совершенно иная. Организаторы уголовного «дела Тимохиной» крайне опасались публичной огласки того факта, что в действительности в оперативном внедрении участвовал не агент Вадим Литвинов, а офицер-оперативник ОБЭПа Влад Прибылович. От источников в правоохранительных органах мне было известно, что в МВД существует ведомственная инструкция, запрещающая использование штатных офицеров-оперативников в качестве внедренных агентов. Ведь оперативник по роду своей работы может встречаться с большим кругом лиц, которые вполне могут опознать его в ходе выполнения агентурного задания. Что-то подобное произошло и в «деле Тимохиной». В частности, адвокат Тимохиной Тамара Кольченко ранее неоднократно сталкивалась с Прибыловичем и хорошо знала этого оперативника лично. Поэтому появление уже на стадии судебного разбирательства Тамары Кольченко в качестве нового адвоката Тимохиной вызвало у представителей прокуратуры реакцию, напоминающую шок. Сторона же защиты с нетерпением ждала появления в суде «агента Литвинова», про которого даже многие журналисты знали, что это офицер Прибылович. А тот все не появлялся и не появлялся. На каком-то этапе мне даже начинало казаться, что Прибыловича мы так никогда и не увидим. Однако тяжелый мыслительный процесс, происходивший все это время в голове государственного обвинителя Эдуарда Лохова, в результате завершился удивительным ходатайством о «закрытом допросе» этого свидетеля.

«Россказни лысого человека»
В своей статье Марина Бирюкова почему-то умолчала об Анатолии Петровиче Зотове. Точнее, о той роли, которую этот человек сыграл в «деле Тимохиной», и о данных им в зале суда показаниях. Но прежде хотелось бы коснуться одной очень существенной неточности, которая присутствует в статье «Оправдали… Пожалели?» Чтобы было понятно, о чем речь, приведу несколько первых предложений: «Совещание присяжных оказалось необычно коротким – час с небольшим. Отвечая на поставленные перед ними вопросы, судьи из народа не стали голосовать, их мнение оказалось единым. Они ответили «нет» на первый же вопрос – доказан ли сам факт передачи денег 14 марта в кабинете главы Саратовского района, то есть не признали доказанным само событие преступления». Смею заверить уважаемых читателей, что первый вопрос, поставленный судом перед коллегией присяжных, звучал совсем не так, как это представлено в «МК» в Саратове». Формулировка самого вопроса была достаточно длинной и многословной, но суть его сводилась к следующему: «Доказано ли, что 5 марта глава Саратовского района Тимохина выразила согласие на получение взятки в размере 40% от суммы долга фирмы «Регионстройсервис» и впоследствии 7 апреля, действуя в интересах взяткодателей, наложила положительную резолюцию на письмо этой фирмы…».
Именно на этот первый вопрос присяжные и дали единодушный отрицательный ответ. Иными словами, присяжные признали недоказанным не «само событие преступления» (т.е. получение взятки 14 апреля), как о том пишет госпожа Бирюкова, а даже наличие у подсудимой умысла на совершение преступления. Ведь в случае положительного ответа на этот вопрос и отрицательного на все последующие, суд имел все основания расценить действия Тимохиной как приготовление к преступлению. И то, что присяжные дали отрицательный ответ на вопрос об умысле – в этом немалая заслуга свидетеля обвинения Анатолия Зотова.
Поняв, что для доказательства умысла (то есть факта того, что 5 марта Стефанида Тимохина дала согласие на получение взятки) одних показаний «лысого человека» будет явно недостаточно, сторона обвинения стала лихорадочно искать дополнительные аргументы. В результате уже в суде, давая свидетельские показания, глава администрации Саратовского района Анатолий Зотов «неожиданно вспомнил», что во время проведения районной лыжной гонки Стефанида Тимохина подходила к нему и заводила разговор о необходимости произвести выплаты фирме «Регионстройсервис» в счет старых долгов. Все бы хорошо, но только в ходе предварительного следствия ни сам свидетель Зотов, ни кто-либо другой об этом факте не упоминали вообще. «Все замечательно, – съязвила впоследствии по поводу показаний Зотова адвокат Елена Левина, – нам в суде остается лишь доказать, что районная лыжная гонка действительно проводилась в это время, что Тимохина и Зотов присутствовали на этом мероприятии, а также найти других свидетелей этого разговора».
Чтобы помочь доказать наличие у Тимохиной преступного умысла, свидетель Зотов заявил в суде и о том, что ему известно, как Стефанида Константиновна давала указание на выплату денег руководителю финансового управления районной администрации Фатовой. Фатова является непосредственной подчиненной Зотова, поэтому данное заявление было сродни обвинению Тимохиной в превышении должностных полномочий. Поэтому, когда дошла очередь до допроса свидетельницы Фатовой, ей в числе прочих был задан вопрос и об указаниях со стороны Тимохиной. При этом главный финансист районной администрации категорически опровергла тот факт, что получала от Тимохиной какие-либо указания. После этого настал черед Зотова отвечать на вопросы защиты. В частности, адвокат Тамара Кольченко уже в присутствии Фатовой поинтересовалась у Зотова причиной его не вполне согласующихся с действительностью показаний. Ведь, делая подобное заявление в суде, Зотов оговаривал не только свою политическую оппонентку Тимохину, но и свою подчиненную Фатову, тем самым публично бросая тень и на свой собственный стиль руководства. Что было причиной столь странного правового мазохизма? Однако разрешения этой загадки так и не последовало.

В интересах взяткодателей…
Немаловажное значение при квалификации такого преступления, как взятка, играют действия виновного в интересах взяткодателей.
Если и Петр Петрович Антонов, и агент Литвинов-Прибылович выступали как посредники, то реальным взяткодателем, по версии следствия, выступала фирма «Регионстройсервис», в интересах которой якобы действовала Тимохина. И хотя уже на этапе предварительного следствия стало ясно, что речь идет об «оперативном эксперименте», а деньги на взятку были выделены из секретных фондов областного ГУВД, тем не менее и в суде обвинение продолжало настаивать на том, что подсудимая действовала в интересах взяткодателя, т.е. фирмы «Регионстройсервис». В этих условиях стороне защиты не оставалась ничего иного, как дотошно разбираться в том, как письма от руководства этой фирмы оказались в руках Литвинова-Прибыловича. В своих показаниях агент Влад пояснил, что он получил их от заместителя генерального директора «Регионстройсервиса» Ивана Крупчака.
Естественно, после этих показаний в суд был приглашен сам Крупчак, и вот тут-то на свет божий выплыло два весьма неприятных для прокуратуры аспекта произошедшего.
Во-первых, выяснилось, что Крупчак не занимает руководящих постов в «Регионстройсервисе», поскольку он был уволен из этой фирмы еще в 2006 году. Второе любопытное обстоятельство, о котором поведал суду строитель Крупчак, касалось документов. В частности, из показаний Крупчака следовало, что было подготовлено и передано посредникам два комплекта документов на выплату задолженности прежних лет. Адресатом первого комплекта значился Зотов, а второго – Тимохина. И хотя постановщики «оперативного эксперимента» из областного ОБЭПа были прекрасно осведомлены, что распорядителем финансов в районе был именно Зотов, в оперативную разработку попала именно Тимохина. А документы на имя Зотова никаких последствий не имели, и об их существовании на предварительном следствии даже не упоминалось. Почему?
Здесь, наверное, стоит хотя бы вкратце рассказать о том, что сделал Зотов, после того как получил письмо «Регионстройсервиса» с резолюцией главы района: «Рассмотреть по управлению образования».
По существующим нормам Анатолий Петрович должен был проработать этот вопрос со своими подчиненными (руководителями управлений образования и финансов) и затем уже, при наличии лимитов на финансирование, вынести его на утверждение районного собрания. Практически все выступившие в суде свидетели обрисовали именно такой вполне законный алгоритм решения этой проблемы. В русле этого алгоритма, получив письмо с резолюцией Тимохиной, поначалу и стал действовать Анатолий Зотов. Но тут вдруг выяснилось, что все лимиты финансирования по управлению образования уже исчерпаны. И тогда глава администрации Зотов дал указание главному районному финансисту Фатовой произвести выплату за ремонт здания администрации района, который производился еще при прежнем главе района Петре Михееве. В результате в середине марта 2007 около 200 тысяч рублей было перечислено фирме «Регионстройсервис» именно по этой статье. Таким образом, Анатолий Зотов поступил вразрез с имеющейся на письме резолюцией главы района. При этом он произвел выплату крупной для районного бюджета суммы в размере 200 тысяч рублей без утверждения этого шага депутатским собранием. Иными словами, в действиях Анатолия Петровича налицо все признаки преступления, предусмотренного частью 2 статьи 286 УК РФ. Все необходимые документы, подтверждающие описанное выше, содержатся в уголовном деле Тимохиной. Но тогда почему же работники прокуратуры проигнорировали этот факт и не дали ему надлежащей правовой оценки? И разве это справедливо и правильно, что при этом Стефанида Константиновна провела семь месяцев за решеткой, а Анатолий Петрович продолжал разгуливать на свободе? И в чем причина такой однобокой избирательности в квалификации преступлений у нашего областного следственного управления?

Экспертиза за пазухой
И опять не могу обойти молчанием статью Марины Бирюковой. Явно не удовлетворенная вердиктом присяжных, корреспондентка местного «МК» пытается вместе с читателями докопаться до ответа на вопрос: «Виновна ли Тимохина?». Или, если быть более точным, получила ли она 14 марта взятку в размере 460 тысяч рублей в комнате отдыха своего кабинета. Для этого журналистка Бирюкова использует нехитрый прием. С некоторыми художественно-личностными комментариями она воспроизводит в своей статье расшифровку аудио– и видеозаписи последней встречи Антонова и Тимохиной, после которой последовал арест Стефаниды Константиновны. В ходе предварительного следствия фоноскопическую экспертизу аудиозаписей и их расшифровку на «бумажный носитель» производили эксперты-криминалисты областного ГУВД Тучин и Ледванов. Приведу небольшую цитату «из Бирюковой».
«На видеозаписи действительно не все видно. И слышно тоже не все. Но кое-что слышно. Антонов говорит: «Стефа, как обещали, 460», Тимохина отвечает неразборчиво, и дальше между ними возникает некое замешательство. Слышно начало вопроса Антонова: «А сколько надо?..» Тимохина отвечает: «Ну я не знаю», ходит взад-вперед. Затем говорит: «Ты же домой хотел, я что-то боюсь». Антонов объясняет, что вечером он занят. Чувствуется, что Тимохина растеряна: «Как в таких случаях, я не знаю». «Может быть, завтра отдашь, может быть, сейчас…» – говорит Антонов. «Нет, сейчас, ну зачем сейчас…» – отвечает Тимохина. Создается впечатление, что Антонов и Тимохина делят полученные деньги. Антонов: «Ну, сколько, приблизительно?» Тимохина: «Ну, как ты думаешь?» Антонов (еще раз!): «Здесь 460, как они обещали…» Тимохина показывает нечто жестом обеих рук. «Что это?..» – спрашивает Антонов. «Пятьдесят на пятьдесят» – поясняет Тимохина. «То есть мне отсюда забрать?» – волнуется Петр Петрович. «Мне кажется, бери», – обретает решимость Тимохина…»
Вот такой вот отрывочек, по прочтении которого помимо подозрений в виновности Тимохиной возникает и немало вопросов. Ведь если Тимохина была готова к получению взятки, то почему она пришла в замешательство от слов «460, как обещали», почему уговаривала Петра Петровича кому-то что-то отдать или передать. В суде сама Тимохина утверждала, что она вообще поначалу не поняла, зачем к ней в комнату отдыха приходил Антонов и смысл состоявшегося при этом разговора. Толкование заинтересованными сторонами приведенного выше диалога (к тому же изобилующего купюрами) может быть самым разным. Я же хочу обратить внимание читателей на один немаловажный аспект оперативных аудио– и видеозаписей.
В августе нынешнего года в Саратовском областном суде состоялся процесс по обвинению бывшего министра сельского хозяйства Саратовской области Несмысленова в получении взятки. При «разработке» Несмысленова также осуществлялись оперативные аудио– и видеозаписи, впоследствии приобщенные к материалам уголовного дела. Экспертизу и расшифровку этих записей производили эксперты Тучин и Ледванов. И вот в ходе одного из судебных заседаний при допросе этих свидетелей адвокатом Ольгой Скитевой выяснилось, что они не имеют соответствующей государственной аттестации на право проведения фоноскопических экспертиз. В результате государственному обвинителю Черновой не оставалось ничего иного, как заявить ходатайство о признании результатов экспертизы в исполнении Тучина и Ледванова недопустимым доказательством. Суд это ходатайство удовлетворил и тут же направил имеющиеся при деле аудиозаписи на повторную экспертизу в Москву.
Экспертизу по делу Тимохиной производили те же самые эксперты Тучин и Ледванов. Однако это обстоятельство не смущало и не настораживало государственного обвинителя Эдуарда Лохова. По крайней мере, в зале суда он во всеуслышание заявил, что «никаких монтажев» (это дословно) в деле Тимохиной нет. Впрочем, советник юстиции Лохов мог и не знать о такой «бомбе замедленного действия», поскольку он не был участником судебного разбирательства по «делу Несмысленова». А вот журналистка Бирюкова была прекрасно осведомлена и об экспертизе, признанной судом недопустимым доказательством, и о реальном статусе экспертов Тучина и Ледванова, проясненных в ходе процесса по «делу Несмысленова». Знала, но все же решилась «бросить камень» в женщину, уже оправданную судом.
Между тем вопрос допустимости произведенной экспертизы, на основе которой прокуратура пыталась построить свое обвинение Тимохиной, не является праздным. Лично я не исключаю, что этот аспект может стать одним из ключевых аргументов за отмену состоявшегося решения суда, если из прокуратуры поступит кассационный протест. Конечно, это будет означать явное признание прокурорскими работниками того факта, что обвинение изначально строилось на недопустимых доказательствах. Но разве такие «мелочи» способны поколебать нашу прокуратуру?

Источник: ИА Общественное мнение

http://www.om-saratov.ru/po-sushchestvu/05-august-2013-i2820-iz-jurnalnogo-arxiva-i-prisya