Двадцатилетие Конституции РФ стало поводом для очередной амнистии. Но если в прошлом амнистии проходили без пристального внимания со стороны СМИ, то в этот раз всё по-другому. Причина – несколько громких уголовных дел, фигуранты которых могли бы рассчитывать на освобождение от наказания. Речь, конечно, о Михаиле Ходорковском, узниках «болотного дела» и участницах PussyRiot. В Саратове – свои громкие дела. И вот уже адвокат Алексея Прокопенко надеется, что его подзащитный не будет забыт государством. Государство, в свою очередь, от громких дел открещивается и предлагает обратить внимание на людей попроще.
К слову, в 2013 году уже была одна амнистия, названная «экономической». Тогда постановление Госдумы РФ освободило от наказания осужденных по статьям за нарушение авторских прав, за мошенничество в сфере кредитования и предпринимательской деятельности, за незаконное предпринимательство. Попали под амнистию и впервые осужденные за легализацию (отмывание) денежных средств, за фиктивное банкротство или же за уклонение от уплаты налогов и сборов. Всего в постановлении значилось 27 статей из раздела «Преступления в сфере экономики» Уголовного кодекса РФ.
В начале декабря пресс-служба Кремля сообщила, что по экономической амнистии уже освобождено от ответственности почти 1500 человек. В отношении большинства из них – 576 человек – уголовное преследование было прекращено на стадии следствия. 62 человека вышли из СИЗО, из колоний же было освобождено больше 40 человек. Остальные после решения Госдумы избавились от наказаний в виде исправительных и обязательных работ. Сообщается также, что осужденные полностью компенсировали нанесенный ими вред. Так, общая сумма возвращенного имущества и компенсированного ущерба составила почти миллиард рублей. Также, если верить данным Кремля, в рамках амнистии было переквалифицировано обвинение в отношении 1814 человек. Чтоб вы понимали, переквалификация с одной статьи на другую как раз-таки позволяет человеку попасть в список амнистируемых. К примеру, экономическая амнистия не распространялась на статью 159 «Мошенничество», однако освобождение от наказания было возможно для осужденных по ст. 159.1 «Мошенничество в сфере кредитования» и 159.4 «Мошенничество в сфере предпринимательской деятельности». А значит, переквалификация со 159-й на, скажем, 159.4 открывала для осужденных бизнесменов широкие возможности.
Проект амнистии к двадцатилетию Конституции РФ также исключает части 3 и 4 статьи 159 (это мошенничество с использованием служебного положения и в особо крупном размере) из списка «амнистируемых». Но всё так же позволяет освободиться от наказания осужденным по ряду других статей. Значит, и переквалификация по-прежнему возможна. Этот проект подготовлен Советом по правам человека при Президенте РФ и уже внесен в Госдуму. По приблизительным оценкам некоторых членов СПЧ, чьи слова цитирует «Российская газета», после объявления «праздничной» амнистии на свободу может выйти четверть всех российских заключенных (сейчас в России около 564 тысяч человек находятся в местах лишения свободы). Впрочем, такие цифры кажутся слишком уж завышенными. Если верить подсчетам газеты «Коммерсантъ», юбилейная амнистия может затронуть 30 тысяч человек, но из тюрем и колоний на свободу выйдет лишь около 1300.
Согласно проекту, на освобождение от наказания, прежде всего, могут рассчитывать те, кто совершил преступления небольшой и средней тяжести. На свободу могут выйти ветераны боевых действий, несовершеннолетние, женщины, имеющие несовершеннолетних детей, беременные, женщины старше 55 лет и мужчины старше 60 лет, инвалиды I и II групп. Освободят от наказания и тех, кто имеет условные сроки, находится под судом или следствием. Отдельно в документе перечислены статьи, на которые амнистия не распространяется, их более сотни, но все они имеют отношение к тяжким и особо тяжким преступлениям.
Ознакомиться с проектом амнистии можно на сайте Государственной думы РФ. Если внимательно присмотреться к статьям-исключениям, станет ясно, что далеко не все фигуранты нашумевших в последние годы дел могут рассчитывать на освобождение от наказания. К примеру, что касается судьбы Михаила Ходорковского и Платона Лебедева, то их «экономическая» статья снова оказалась за рамками амнистии.
А вот для некоторых фигурантов «болотного дела», участниц группы Pussy Riot и гринписовцев, проводивших акцию в Арктике, сделано специальное исключение. Как сообщают «Ведомости», осужденные и подследственные по частям 2 и 3 ст. 212, ст. 213 выйдут на свободу и будут освобождены от наказания независимо от возраста, пола и социального статуса. Правда, те участники «болотного дела», которые обвиняются в применении насилия в отношении представителя власти (ч. 1 ст. 318), воспользоваться государевой милостью не смогут. Кстати, особым исключением станет и ч.1 ст. 264 – нарушение ПДД, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью.
В Саратове же журналисты вовсю обсуждают, попадут ли под амнистию Алексей Прокопенко и Василий Синичкин. Правда, есть одно «но»: чтобы воспользоваться щедрым предложением государства, обвиняемый должен полностью признать свою вину и возместить нанесенный ущерб. А вот тут большой вопрос, согласятся ли с этим Прокопенко и Синичкин. Ведь и Алексей Львович, и Василий Павлович настаивают на своей невиновности.
Впрочем, премьер-министр Дмитрий Медведев уже отметил, что амнистия должна проводиться в интересах тех, кто прежде всего нуждается в защите. «Почему все думают об отдельных людях, которые попали под лучи юпитеров? Но есть же беременные женщины, несовершеннолетние. При амнистировании государство должно прислушиваться к тому, что думает общество», – цитирует премьера «РБК daily».
О том, что заключенные ждут амнистии, нам рассказал и бывший сотрудник УФСИН России по Саратовской области, много лет проработавший в конвое. По определенным соображениям он попросил не называть его имени. «Это не первая амнистия в России, за последние 20 лет их было 15, – говорит наш собеседник. – И каждый раз заключенные ждут ее как праздник, даже те, кто все равно не выйдет. Помню, везешь целый вагон заключенных, а у них только и разговоров, что об амнистии». По словам бывшего конвойного, Саратовскую область затронула амнистия 2010 года, приуроченная к 65-летию Победы. Тогда от наказания освобождали ветеранов Великой Отечественной войны и узников концлагерей. «Я думаю, это всё было на руку системе, потому что содержать стариков накладно для статистики, – вспоминает наш собеседник. – Ведь в отчетах ты не распишешь, почему человек умер. Он умер – и всё. И плохая цифра пошла наверх, к начальству». В нынешней амнистии бывший конвойный видит как минусы, так и плюсы. Смущает его прежде всего то, что в нашей стране многое решают деньги, и абсолютно всё покупается и продается, в том числе и свобода. Ну а плюс в том, что простому налогоплательщику придется содержать немного меньше заключенных, чем раньше. «Работы там (в местах лишения свободы – авт.) сейчас нет, заключенные сидят на шее у государства, – отмечает экс-сотрудник системы исполнения наказаний. – Раньше действительно много было заказов, делали прицепы, сварочные аппараты, детали для холодильников. Но самое главное – это то, что система несовершенна. И за решеткой может оказаться даже невиновный человек или тот, кто действительно оступился, но заслуживает снисхождения. Возможно, для таких людей амнистия – реальная возможность выйти на свободу».
О том, как относятся к амнистии в Саратове, мы решили поинтересоваться у известных адвокатов, правозащитников и общественных деятелей.
Светлана Писакина, адвокат:
- Как вы думаете, у вашего клиента Василия Павловича Синичкина есть шансы на амнистию или он даже не рассматривает такой вариант?
- Честно говоря, мы даже не рассматриваем такой вариант. Тот проект, который есть, касается мужчин старше 60 лет. Василий Павлович не старше. Сама статья попадает, поскольку преступление средней тяжести. Могут быть, конечно, ограничения, но пока мы не видели, чтобы 285-я статья была ограничена. Но в любом случае амнистия применяется только к определенным лицам, список ограничен.
- На ваш взгляд, нужна ли России амнистия?
- Я считаю, что нужна. Во-первых, амнистия – это волеизъявление государства о том, чтобы простить тех, кто совершил не тяжкие преступления. Амнистия никогда не применяется к убийцам или насильникам. Об этом и речи не может быть. Но такие преступления, как та же кража, мошенничество… Если соблюдены определенные условия, то есть человек привлекается впервые, статья от 0 до 6 лет, его лишили свободы, он возместил полностью ущерб, то какой смысл в его изоляции от общества? Я считаю, необходимо учитывать поведение и сокращать сроки, то есть не полностью амнистировать, а сокращать, скажем, на одну треть, если человек своим поведением доказал, что его дальнейшее перевоспитание не обязательно. Я думаю, это будет стимул для тех, кто впервые преступил закон, вести себя хорошо в местах лишения свободы. Есть вариант условно-досрочного освобождения, но это в основном зависит от администрации. Администрация хочет – тебе будут ставить нарушения, и ты ничего не докажешь, тюрьма – это государство в государстве. Амнистия должна быть, особенно если освобождают от наказания женщин и несовершеннолетних и за нетяжкие преступления.
Лариса Сотникова, председатель СРОО «Совет по защите прав заключенных»:
- Как вы относитесь к амнистии?
- Для меня амнистия – это больной вопрос. Для меня самое главное, чтобы статья «Убийство» не вошла в амнистию. А все остальное я только приветствую. У нас очень много сидит, на мой взгляд, незаконно посаженных, по неправильным приговорам. Опять же, чем ниже у человека достаток, тем больше дают ему срок. Это все мы знаем. Поэтому в основном сидят молодые, неоперившиеся пацаны из малообеспеченных семей. Главное, чтобы в амнистию не вошла статья «Убийство», это было бы для меня большим ударом.
- Найдутся ли в России правозащитные и общественные организации, которые смогут помочь освободившимся из мест лишения свободы людям встать на ноги и адаптироваться к жизни на свободе?
- Нет. Я считаю, на сегодняшний день у нас нет организаций, которые помогали бы заключенным. Я лично убедилась в этом. А уж найти деньги и работу при нашей безработице вообще нереально. Думаю, что для своих показателей двух-трех заключенных устроят на работу и прокричат об этом на всю страну. Но помочь всем остальным не смогут.
- Велика ли вероятность того, что большинство освобожденных потом опять вернутся в тюрьмы?
- Если дураки, то вернутся. А если им хватит ума, то нет. Но с другой стороны, вы правильно задали вопрос: а куда им идти? Кто поможет им адаптироваться? У многих нет работы. У некоторых поотнимали и квартиры, хотя вышел закон, что не имеют права этого делать. Людям просто некуда идти. Их специально, что ли, ставят в такие обстоятельства, чтоб они опять попадали в тюрьму? Я не знаю. Так система сложена, что ли, все направлено, как я понимаю, на то, чтобы побольше людей пристроить в тюрьму, потому что, как я вижу, тюрьмы приносят колоссальный доход.
- За счет чего этот доход складывается?
- На всех зонах есть производство. Заключенные получают там 7 рублей в месяц, 12 рублей. Чего только они там не производят: мебель, сайдинг. Всё это продается. Помимо промышленных зон есть и скрытые цеха, о которых никто не знает. Там тоже производится продукция, но люди, которые там работают, вообще ничего не получают. Они работают за дополнительные привилегии, вроде лишний раз сходить помыться. Плюс на всех зонах есть хозяйство: и свиньи, и коровы – целые стада. Куда идет это мясо, я не знаю.
Станислав Зайцев, адвокат:
- Вы уже ознакомились с проектом амнистии? Каково ваше мнение?
- Вы знаете, нет, потому что пока нигде еще его не публиковали. Мы ждем его, конечно, с нетерпением еще с ноября. Те проекты, которые бродили по Интернету, не факт, что они пройдут именно в таком виде. Есть информация, что наш президент 12 декабря, когда будет выступать, может быть, что-то скажет об амнистии. Пока я располагаю только той информацией, что была неделю назад.
- Станислав Максимович, вы говорили, что Алексей Прокопенко все-таки может быть амнистирован. Исходя из каких данных вы сделали такое предположение?
- Вы знаете, поскольку данная статья (315 УК РФ – «Неисполнение приговора суда, решения суда или иного судебного акта») не является ни тяжким преступлением, ни преступлением средней тяжести, как правило, когда амнистия у нас широкомасштабная, а преступление небольшое, оно подпадает под указ об амнистии. Поэтому, ввиду того, что Алексей Львович ранее не привлекался к уголовной ответственности, есть предположение, что его это положение может коснуться. Нужно подождать, а там уже будет ясно, коснется амнистия его или нет.
- Если говорить о громких уголовных делах областного масштаба, к примеру, дела Синичкина, Суркова, Козлачкова или Малышева, на ваш взгляд, стоит ли их амнистировать и каковы шансы, что их статьи попадут в окончательный проект амнистии?
- По Малышеву комментировать не буду, это мой бывший клиент, я достаточно большое количество уголовных дел провел с его участием. По Суркову, насколько мне известно, у него пока статья 290 часть 5 («Получение взятки в особо крупном размере»), маловероятно, что эта статья подпадет под амнистию, поскольку это преступление – особо тяжкое. А по Синичкину, его статья (285 УК РФ «Злоупотребление должностными полномочиями») под амнистию подпадет. А насколько это правильно… Мы не спорим с теми лицами, которые принимают решение о выходе указа об амнистии.
- А какими могут быть последствия такой массовой амнистии? На свободу выйдут люди, многие из которых достаточно долго пробыли в заключении, люди, которым нужно адаптироваться.
- Смотря какие люди выйдут. Если это люди законопослушные, которые по стечению обстоятельств оказались в заключении, реальной опасности для окружающих я не вижу. Единственное, могу сказать, что тюрьмы действительно переполнены, даже нам, адвокатам, для того чтобы попасть в следственный изолятор, надо иногда с 5 утра занимать очередь, иначе шансов попасть туда достаточно немного. И содержатся заключенные на наши деньги, на деньги налогоплательщиков, поэтому каких-то явных плюсов от этой ситуации я, честно говоря, не вижу, особенно для людей, которые оказались там в силу стечения обстоятельств. Если они выйдут на свободу, ничего страшного я не вижу.
- Как вы думаете, почему государство решилось на такой шаг, как амнистия?
- Это больше политический ход, я считаю. Один из моментов – это, может быть, снятие какой-то напряженности накануне Олимпиады в Сочи, потому что были массовые волнения, осуждение со стороны мирового сообщества. Многие люди сидят и считаются политическими заключенными. Второй момент – это экономический фактор: тюрьмы переполнены. Ну и дата вполне соответствующая. Посмотрим, подождем.
Виктор Синаюк, правозащитник:
- Виктор Маркович, каково ваше отношение к амнистии?
- Отношение положительное, потому что нужно время от времени разгружать пенитенциарную систему, и это позволяет как-то улучшить нашу беспощадную судебную практику, которая не знает оправдательных судебных решений вообще. Поэтому есть надежда, что хоть таким образом какие-то невиновные, которых просто засудили, будут освобождены. Обидно только, что те, в отношении кого сфабрикованы уголовные дела по тяжким и особо тяжким статьям, никогда не подпадут под амнистию.
- А какими могут быть последствия такой массовой амнистии? На свободу выйдут люди, многие из которых достаточно долго пробыли в заключении, люди, которым нужно адаптироваться.
- Конечно. Они нуждаются в помощи, хотя бы на первых порах. Они выходят без денег, а многие еще и без жилья. Как тут начать нормальную жизнь, когда на тебя изначально все смотрят как на изгоя? Государство должно поддерживать этих людей первое время, какие-то социальные нормы должны быть. Вот, к примеру, когда бывшие заключенные получают паспорта, на них распространяются те же обязательства, что и на остальных, например, оплата пошлины. А у них даже денег на это нет! В этом плане у нас есть колоссальная недоработка, потому что миграционная служба на такие вещи не обращает внимания.
- То есть, проект амнистии все-таки нужно дорабатывать?
- Конечно. Всех распустят по домам, и всё. Это у кого он есть еще, а у кого нет, те, естественно, опять что-нибудь где-нибудь стащат и попадут обратно.
- Тогда возникает такой вопрос: на ваш взгляд, как много амнистированных заключенных вернется в места лишения свободы?
- Из-за невозможности адаптироваться часть из них вернется обратно, да, но все-таки это будет незначительная часть, потому что в любом случае поймут, что на свободе лучше, чем в неволе.
- А кто, по-вашему, должен входить в состав комиссии, которая будет рассматривать кандидатов на амнистию?
- Будут не те, кто должны, я бы сказал так. Надо ставить туда представителей общественных организаций, а будут сплошные чиновники. Знаете, что обидно? Нарушители дисциплины никогда не подпадают под амнистию, а нарушителями в местах лишения свободы делают тех, кто борется с администрацией, ее произволом и беспределом, кто защищает свои права. Напишут на заключенного 10-20 рапортов, и никакая амнистия ему не светит. Подбрасывают же «заточки» некоторым заключенным.
Евгений Лузановский, член Общественной палаты Саратовской области:
- Честно, к амнистии я отношусь с двойственным ощущением, потому что вроде бы говорят, что главное – наказание за преступления, а тут получается, что оно будет неполное. Говорят о том, что ущерб, нанесенный, к примеру, взяткой, нарушитель должен возмещать, а по сути получается, что никакого возмещения нет.
- А если создать отдельные комиссии, которые будут рассматривать каждого кандидата на амнистию, в каждом регионе? Кто должен войти туда?
- Представители общественных организаций, представители прокуратуры и органов ФСИН, полиции. Я думаю, судей не надо брать в эту комиссию, потому что они выносят обвинительные приговоры, понимаете? Работа комиссии должна быть предельно открытой, чтобы каждый человек мог узнать, почему одного выпустили, амнистировали, а другого нет.
- А если брать либо бывших заключенных, либо организации, которые отстаивают их права – то есть, людей, которые знают эту систему?
- Нет. Здесь нужно делать выбор исходя не из какого-то человеческого фактора, а опираться на закон. Бывают же ситуации, когда по закону человек виноват, а вот по факту… Например, случаи превышения допустимых мер самообороны. Надо же всё досконально изучить. Этим должен заниматься грамотный юрист или адвокат.