В фильме «Когда мы были солдатами» есть такой момент: подразделение оказалось в плотном окружении, и командир принял решение вызвать артиллерийский огонь на себя, потому что противник уже пошёл врукопашную и оказался слишком близко. Условная команда, чтобы пушки ударили по своим, размазывая одновременно солдат противника, звучала как «Божий огонь!». Когда олимпийский огонь, словно египетская кара, обрушился на Саратов, меня не оставляло ощущение, что это мы сами вызвали его на себя.
Саратовцы ощутили приближение чего-то неведомого и страшного, когда коммунальные службы вдруг заварили канализационные люки. Простое требование антитеррористической безопасности вызвало недоумение и лёгкий смех. Потом сонные саратовцы, которые решили по дороге на работу выкинуть мусор, вдруг не нашли у своих домов мусорных контейнеров. Позже замглавы городской администрации Вадим Дубривный объяснил пропажу мусорок теми же требованиями безопасности. «Самое сложное – убедить людей пронести пакеты с мусором несколько десятков метров к контейнерам, которые мы составили в глубине каждого микрорайна, по которому проходит эстафета олимпийского огня», – заявил чиновник. Наплевательское отношение власти к людям, как обычно, помешало заранее оповестить, где эти контейнеры теперь находятся. Благодарные жители оставляли мусор на тротуаре, и моментально появились стихийные свалки. В итоге возле каждой из них поставили полицейских, которые должны были указывать, куда можно мусор выкинуть. Понятно, что смотрелось это комично.
Что по-настоящему разозлило саратовцев, так это перекрытые дороги. Парковаться в центре было нельзя уже вечером 10 января. В ночь улицы зачистили эвакуаторы, и в день эстафеты проехать по городу было совершенно невозможно. Обещание перекрывать улицы лишь на 30 минут факельного шествия было благополучно забыто. Другого никто и не ожидал. В итоге утром 11 января можно было наблюдать свадебные процессии, уныло бредущие пешком по вечной саратовской грязи несколько кварталов до загса.
Люди злились на сотрудников ДПС, которые заворачивали автомобили, натурально и естественно. А вот радоваться пришлось по приказу. Публичные празднества – это вам не выборы. Можно заставить испытывать страх, чувство униженности, раболепия, но невозможно заставить радоваться. Или любить. Или гордиться своей Родиной. Нонсенс, который все эти чиновники и правоохранители никак не могут понять. Что должны испытывать родители детей, которых обязали прийти на эстафету к стадиону «Локомотив», радоваться и махать флажками, купленными за свой счёт, а потом перевезли куда-нибудь на улицу Вавилова? А потом на Соколовую. Классы возили на автобусах, как «карусель» во время выборов, чтобы создать видимость массовки. Знайте, все те, кто это организовал, вас можно ненавидеть уже за то, что дети теперь навсегда запомнят – в этой стране, в этом городе все делается с помощью лжи и показухи.
Социальные сети и новостные ленты саратовских информагентств еще до начала эстафеты пестрели фотографиями разваливающихся домов, стыдливо прикрытых огромными полотнищами рекламы Стаса Михайлова. Ещё картинками гор мусора на центральных улицах. Около них – скучающие полицейские.
Но настоящий ураган критики обрушился 11 января, когда спецпоезд с аляповатыми эмблемами РЖД и Кока-Колы привез «Божий огонь!» в город. Факелы потухли в Саратове пять раз. Это своеобразный рекорд, которым не хочется гордиться, но другие наши «достижения» еще постыднее. Саратов стал единственным городом на пути эстафеты, где оргкомитет официально снял с себя ответственность за освещение мероприятия в СМИ из-за действий полиции.
Для охраны правопорядка в городе было задействовано 3500 полицейских. И это тоже, наверное, рекорд. На видео из других городов видно, что полицейские стоят метрах в 30 друг от друга, белые ленточки с сочинской символикой вполне справляются со зрителями, а журналисты спокойно фотографируют факелоносцев в окружении эфэсошников. В Саратове сотрудников полиции, которые плечом к плечу стояли на протяжении всего маршрута, хотелось спросить: «Ребят, вам не тесно?»
Первый конфликт журналистов и полиции случился около СГУ. Улыбчивый сотрудник Фрунзенского ОП вдруг решил, что аккредитация СМИ не имеет никакого значения , и стал отталкивать журналистов, фотографов и операторов за оцепление. Понимаете, что произошло? Вот этот капитан полиции вдруг в один момент стал очень важной фигурой, от которой стало зависеть, как будет освещаться событие всероссийского значения. Не знаю, что он почувствовал в это время, но вдруг бросился с растопыренными руками наперерез журналистам, будто пытаясь их обнять как родных.
Полиция откровенно мешала работать журналистам во время эстафеты. Руководитель ГУ МВД по Саратовской области генерал-лейтенант Сергей Аренин потом заявил вполне в духе выборов: официальных жалоб от журналистов не поступало, а значит, и конфликтов не было. А еще добавил, что безопасность граждан для него важнее прочего. Вот вы, Сергей Петрович, при всей иезуитской логике, можете сказать, какую опасность для граждан представляли аккредитованные, прошедшие инструктаж журналисты с фотоаппаратами?
На трассу не пускали даже фотографов и операторов самого оргкомитета, а также представителей пресс-службы регионального минспорта. Чтобы съёмочная группа ТВЦ могла пройти в пресс-зону во время финальных празднеств на Театральной площади, понадобилось вмешательство министра спорта Наили Бриленок.
Понятно, что при таком отношении журналисты не стали скрывать ни малейшего промаха властей и организаторов. Эстафета в Саратове получилась грязной, скандальной и безрадостной.
А теперь – почему «Божий огонь!». Такой эстафету мы сделали для себя сами. Наверняка были такие родители, которые сказали: «Да пропади она пропадом, эта эстафета, не поведу я своего ребенка в такую погоду мерзнуть и мокнуть под дождем». Но лично я о таких даже не слышал. Мне хочется верить, что были учителя, заявившие, что не станут принуждать своих учеников изображать радость. Но в это совсем не верится. Понимаете, к чему я? Мы такие же участники этой показухи и вранья. Мы смеемся там, где нужно возмущаться. На проведение эстафеты было потрачено семь миллионов рублей из городского бюджета. Кто-нибудь спросит, на что? Нет. По большому счету, нам все равно. Практически все журналисты столкнулись с полицией, которая мешала работать и не допускала фотографов за ограждение маршрута. Многие из них потом возмутились, заявили, что в таких условиях не будут работать? Нет, к сожалению. Поэтому ворчать можно сколько угодно, но это мы сами вызвали на свой город «Божий огонь!».