– Привет, как дела? Что у нас с выборами губернатора? Какой-то массовый вброс?
– Не исключено. Но некоторые всерьез готовятся. Впрочем, большинство моих информаторов говорят, что вопрос окончательно не решен.
– То есть ничего исключать нельзя.
– В наше время в нашей стране это самый верный подход. Надо быть готовым ко всему. И выборы, поверь, в числе этого всего не самое страшное.
– Ты однако оптимистка.
– Не без этого. Тебя слухи помимо губернаторских выборов интересуют?
– Конечно, я вся внимание.
– Для начала – московские дела. Там всё весело, и народ уверен, что уже весной в стране будет новый премьер. По фамилии Собянин.
– О как! Значит, в Москве выборы мэра? А куда айфончика?
– В суд, наверное. Я имею виду поставят руководить новой объединенной структурой.
– Короче, не пропадет.
– Именно. Но самое забавное в приходе Собянина то, что у него не очень-то блестящие отношения с нашим солнцем. Скорее, даже наоборот. Потому проблем у нашего небожителя прибавится.
– И за что они так его не любят?
– Помимо всяких прегрешений, которые неизбежны на этом посту, просто троллят для профилактики. Исключительно для того, чтобы жизнь медом не казалась.
– Ну, это нормально. В духе места и времени. Что еще?
– Еще говорят, что господин Аренин, несмотря на все его заверения о скором уходе в мирную жизнь, будет трудиться до конца года. Это как минимум.
– Правильно, большому кораблю – большое плавание. Достойный человек на достойном месте. А что-нибудь более приземленное есть?
– Пожалуйста. Приземленнее некуда. Люди врут, что энгельсский Дмитрий Лобанов, который вроде как стал себя вести как невинное дитя, просто здорово шифровался.
– В смысле?
– Врут, что он не прерывал возлияния. Но делал это тихонько, в кабинете. Однако на каком-то моменте расслабился. И теперь пустая тара, как и раньше, летит из окна.
– Не бережет себя человек совсем.
– Но и это еще не всё. Недоброжелатели распространяют совсем невероятную историю о недавней охоте на островах, где всех гостей заставляли клясться в верности чуть ли не на крови.
– Пальцы прокалывали?
– Нет, дичь подстрелили.
– Слушай, ну это уже к доктору. Причем как можно скорее. Иначе мы потеряем видного политического деятеля времен губернатора Радаева. Кстати, кем Лобанов приходится Радаеву?
– Не он, а его жена: племянница. Что-то типа того, что она дочь родной сестры губернатора.
– Ага! То есть муж племянницы. Но какая нежная привязанность.
– Всякое бывает.
– Что еще?
– Есть еще совсем дикая информация. Говорят, что некие московские бизнесмены, причем очень серьезного уровня, просили Фейтлихера продать им Сенной рынок уже два года. А Леонид Натанович отчего-то отказывался это сделать.
– То есть ты хочешь сказать, что недавний пожар – это последствия данной неуступчивости?
– Я этого не говорила. Но есть еще информация, совсем невнятная и расплывчатая, что именно эти несложившиеся покупатели Сенного имеют очень серьезные амбиции. Вплоть до губернаторских. И еще что они каким-то образом связаны с депутатом Курихиным.
– Я вот даже не знаю, что сказать. Мне кажется, что Курихин имеет отношение к любому бизнесу в Саратовской области. Теперь скажи мне, что случилось с Канчером?
– Ушел.
– Ага, а лодка утонула. Почему ушел? Не стал рисковать головой в преддверии мостового апокалипсиса?
– Не знаю. Некоторые уверены, что он просто доигрался. Но есть и другие версии.
– Какие? Сработал на опережение?
– Именно. Знающие люди говорят, что господин Канчер завалил целый ряд проектов. Например, обеспечение землей с коммуникациями многодетных семей. По обманутым дольщикам мы вообще хуже всей России. Ну и мост. Вроде как силовики уверены, что катаклизма не избежать. И якобы Сергей Васильевич подумал как следует и решил исчезнуть после первого наезда губернатора.
– Мне теперь очень любопытно, как долго министр строительства Тепин продержится.
– Подозреваю, что не долго. И еще люди врут, что в Россельхозбанке выдавались кредиты на умерших людей.
– Так это уголовка!
– Пока это слухи.