Саратовская епархия: люди, годы, грехи (начало: «ОМ», 2012, №5-12; «ОМ», 2013, №1-8, 10-12; «ОМ», 2014, №1-8)
Вместо предисловия: игумен Нектарий против церковных наградДиалог «светской журналистки» Елены Балаян и руководителя редакционно-издательского отдела Саратовской митрополии, игумена Нектария:
«Елена Балаян: Еще один камень преткновения для критиков Церкви, тесно связанный с темой крупной церковной благотворительности,— церковные награды. Нет ли у вас ощущения, что эти награды раздаются сегодня, как в советское время медали, и происходит их девальвация?
Игумен Нектарий: В том, что касается церковных наград, одним из первых действий святейшего патриарха Кирилла было то, что он очень сильно ограничил поток награждений благотворителей. Если раньше это была прерогатива правящих архиереев, то сейчас он весь процесс взял под свой контроль, и таких наград стало меньше. Но, как следствие, появились по его благословению награды епархиального уровня, не общецерковные.
Почему существуют эти награды? Просто потому, что люди делают что-то для Церкви. Мы не можем оценить состояние их сердец, но мы можем оценить их поступки, и эти награды являются неким внешним выражением нашего внимания к тому, что человек сделал, выражением нашей благодарности. Бывает ли так, что эти награды вручаются тем, кто ничего не сделал или даже принес Церкви какой-то вред? Бывают и такие случаи. Но мне кажется, что таких случаев стало меньше.
Елена Балаян: Наш саратовский экс-мэр Юрий Аксененко в свое время получил церковную награду, а потом сел в тюрьму…
Игумен Нектарий: Понимаете, он получил свою церковную награду не за то, что он сделал для города Саратова. Он получил церковную награду за то, что сделал для Русской Православной Церкви. Ведь в той формулировке, с которой та награда вручалась, не говорилось, что он хороший градоначальник, так?
Елена Балаян: Не говорилось, но в этом тем более есть некое лукавство — понимать, что человек собой представляет, но делать вид, что никто этого не замечает, и спокойно награждать.
Игумен Нектарий: Нет, это не совсем так. Он отсидел за те злоупотребления, которые были им допущены при управлении городом. Значит, им, если основываться на том решении, которое было принято судом, руководил дух своекорыстия и стяжательства. И тем не менее он смог отчасти этот дух преодолеть в тех вопросах, которые оказались связаны с Церковью. Можно ли сказать, что это нечто доброе, что мы в нем можем отметить? Можно.
Елена Балаян: Вы уверены, что это было преодоление корыстолюбия и стяжательства, а не политический пиар-ход?
Игумен Нектарий: А вы уверены, что мы можем об этом судить со стопроцентной точностью? Господь дает человеку за его дела праведное воздаяние, зная его сердце и зная, что в нем есть. Это вечное воздаяние. А бывает еще, что человеку дается временное воздаяние. И мне кажется, что временное воздаяние — это как раз достаточная мера для вознаграждения за внешние дела, внутренней подоплеки которых мы оценить не можем. Мы же не прикладываем человеку за тот или иной поступок ярлык с надписью «Спасен», потому что мы не знаем, спасется он или не спасется. Мы, просто оценивая его вклад, свидетельствуем, что этот человек нечто сделал для Церкви. А почему он это сделал, как он это сделал — я не уверен, что мы можем об этом судить.
Елена Балаян: Так все-таки должна ли Церковь, награждая того или иного политика или чиновника, учитывать негативный шлейф, если он тянется за ним в общественном сознании, или главное, что он что-то сделал для Церкви, а на остальное можно закрыть глаза?
Игумен Нектарий: Я считаю, что не учитывать этого невозможно и что учитывать это, конечно, нужно. Но как выходить из описанной вами ситуации, я, честно говоря, не очень хорошо понимаю. Наверное, каждый человек, который попытается рассуждать и попытается примерить на себя: «Что бы я сделал в такой ситуации?», может с облегчением сказать: «Слава Богу, я не патриарх и мне этого решать не нужно».
Елена Балаян: Церковь награждает государство, государство в ответ оказывает преференции Церкви. У людей, наблюдающих за процессом со стороны, создается ощущение некой круговой поруки. Может, было бы лучше, чтобы церковных наград не было вовсе? Церковь сможет без них прожить?
Игумен Нектарий: Лично мне кажется, что, может быть, было бы действительно лучше, если бы этих наград не было, так же как было бы лучше, если бы не было и в самой Церкви каких-то наград, которые отмечают либо определенное по продолжительности служение священника, либо что-то, им содеянное, потому что таким образом вносятся какие-то отличия, различия, которые, наверное, только усложняют нашу жизнь. Но, тем не менее, поскольку эта практика уже есть — и наград внутри Церкви, и церковных наград светским людям, в жизни Церкви участвующим,— одним росчерком пера ее отменить достаточно сложно. Это, мне кажется, непростая ситуация. Не самый главный вопрос, но тем не менее достаточно непростой». (Игумен Нектарий (Морозов), Елена Балаян. О Церкви без предубеждения. Беседы со светским журналистом, 2013. с. 265-266).
Любопытный диалог, не правда ли? Пожалуй, это едва ли не единственный момент во всем 460-страничном опусе, когда главный пропагандист Саратовской епархии признает нерациональность и, я бы даже сказал, аморальность наградной политики и практики, существующей ныне в РПЦ. Здесь с игуменом Нектарием я по большому счету согласен. Не могу согласиться лишь, что в последние годы, после того как новый патриарх Кирилл благословил появление на свет божий епархиальных (региональных) наград, смысла и порядка в наградной политике у наших отцов церкви сильно прибавилось. На мой взгляд, существование орденов и медалей в РПЦ в ее региональных структурах вообще противоречит основополагающим христианским канонам и учению о грехе. Что такое церковные награды, как не хитроумное орудие пестования гордыни — смертного греха? И если в светском (или, тем паче, атеистическом) государстве награждение орденом или медалью — акт признания заслуг, как, скажите на милость, можно охарактеризовать церковное награждение? Ведь, по идее, «церковный орденоносец» должен быть предметом гордости и подражания для всех православных верующих. Но при этом подобное есть очевидное нарушение христианской заповеди — «не создавай себе кумира». А если в дополнение ко всему прочему этот новый кумир — православный орденоносец — в обозримом времени будет еще и осужден за уголовные преступления, после чего отправится под конвоем в места не столь отдаленные… Трудновато в этом случае разделить дела на пользу церкви и уголовные деяния. Слившись в общественном сознании воедино, данный «микс» однозначно придает уголовный флер новоиспеченным кавалерам. А это уже не просто дискредитация института православных церковных наград, но и прямая дискредитация самого действующего патриарха. Ведь именно глава РПЦ МП, как правило, принимает решение о награждении церковными орденами, от его имени издается соответствующий указ. Более того, ныне покойный патриарх Алексий II зачастую лично вручал церковные ордена. А среди награждаемых все больше и больше становилось представителей местной номенклатуры (региональной и муниципальной), которая готова была пуститься во все тяжкие ради нового тренда — всемерной государственной поддержки православия. В то же время право представления к церковным орденам на местах принадлежало архиереям. Именно провинциальные архиереи имели максимальную возможность оценить, насколько тот или иной кандидат достоин высокой награды РПЦ. Поэтому нет ничего удивительного, что главную позицию среди награжденных составляли чиновники.
По-видимому, новый патриарх Кирилл довольно быстро понял, что существующая наградная политика серьезно вредит репутации РПЦ. Но и лишить архиереев рычага, с помощью которого, как считалось, удобно воздействовать на финансовые потоки спонсорской помощи и чиновничьи преференции, новый патриарх не решился. Вместо этого была придумана паллиативная мера в виде региональных церковных наград. В настоящее время практически во всех епархиях на территории России, которые, к тому же, в массовом порядке стали превращаться в митрополии, появились собственные епархиальные медали. При этом потенциальный имиджевый ущерб, который с учетом личности некоторых награждаемых мог возникнуть, автоматически перекладывался на местные церковные власти и региональных архиереев.
Резюмируя все, сказанное выше, можно сделать однозначный вывод: благодаря воле митрополита Кирилла, благословившего появление региональных церковных наград, независимые наблюдатели обрели превосходный социологический инструмент, с помощью которого возможно с достаточной степенью точности очертить круг лиц, наиболее активно сотрудничающих с митрополией. На основе простого анализа должностного положения либо финансовых возможностей лиц из списка награжденных епархиальными медалями, можно судить о настроениях и нравах в епархиальном руководстве. В свою очередь, это дает представление не только о том, насколько РПЦ сблизилась с номенклатурно-чиновничьим государством, стремясь де-факто превратиться в один из атрибутов и институтов последнего, но и понять, как этот процесс захватил и региональные церковные структуры.
Чуть позже я попробую сделать такой анализ на примере пока единственной церковной награды нашей митрополии — медали «Спас Нерукотворный», существующей в трех степенях. Но до этого необходимо поговорить об общецерковных орденах: истории и подоплеке их появления, а также наградной политике, практикуемой в советские и постсоветские времена. Естественно, мне придется рассказать и о некоторых известных саратовцах, получавших эти ордена. Сделать это тем более необходимо, что в последнее время в некоторых СМИ, издатели которых состоят в дружеских и деловых связях с нынешним руководством Саратовской епархии, появляются публикации, направленные на нивелирование заслуг церковных орденоносцев прежних лет. Так что необходимо восстановить заслуги этих людей, защитить память покойных и доброе имя здравствующих от недобросовестных наветов, исходящих из СМИ нынешних партнеров Владыки Лонгина.
Как возникли ордена РПЦ, и кто ими награждался
Собственные награды в виде орденов и медалей Руссой Православной Церкви — явление далеко не новое. После октябрьской революции и декрета совнаркома «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» священники перестали считаться государственными служащими. Стало быть, автоматически утратили право претендовать на государственные ордена. Да и сами ордена и чины, существовавшие в Российской империи, были упразднены еще в конце 1917 года.
Правда, в 30-е годы в СССР возникла новая наградная система, куда вошли ордена и медали, полагающиеся за заслуги в труде. Однако в Советском Союзе священники априори трудящимися не считались. Тем не менее, и при коммунистическом режиме для церковников иногда делались исключения. Сегодня в музее Саратовской митрополии экспонируется фотография, на которой изображены некоторые из местных клириков РПЦ, удостоенные после Победы медали «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.». То есть работа саратовских священников во время войны была расценена как труд, достойный быть отмеченным атеистическим государством.
В годы брежневского застоя и горбачевской перестройки от прежних наградных стандартов в отношении церковников стали постепенно отходить. Правда, исключения делались лишь в отношении высшей церковной номенклатуры. В частности, в советские годы ныне покойный патриарх Алексий II был награжден орденами Трудового Красного Знамени и Дружбы Народов. А в 1999 году, уже в новой России предстоятель РПЦ получил высшую государственную награду — недавно восстановленный орден Андрея Первозванного. По статуту данный орден полагается людям, имеющим исключительные заслуги перед государством. Однако Алексий II получил этот орден … в связи с 70-летием со дня рождения. В этой связи хотелось бы напомнить, что в брежневские и горбачевские времена «в связи с 70-летием со дня рождения» традиционно награждались все действующие члены и кандидаты в члены Политбюро ЦК КПСС. При этом традиционным видом награды являлись звание Героя Социалистического Труда и золотая медаль «Серп и Молот», выдаваемая в комплекте с орденом Ленина. Поэтому факт награждения патриарха только что восстановленным орденом Андрея Первозванного — новой высшей государственной наградой России — свидетельствует, что уже во времена «позднего Ельцина» начинался ренессанс прежних порядков. В наградном отделе администрации президента фактически восстанавливали принципы награждения высших государственных чиновников из прежних номенклатурно-коммунистических времен. При действующей де-юре Конституции Российской Федерации, декларирующей светский характер государства, это награждение стало первым фактом, что глава РПЦ причислен к разряду высшей номенклатуры. Поэтому не стоит удивляться, что сегодня предстоятель РПЦ пользуется многими привилегиями высшего государственного чиновника, вплоть до обеспечения личной безопасности силами сотрудников ФСО.
Любопытно, что в 2012 году Почта России выпустила серию марок, на которых на фоне знака ордена Андрея Первозванного и голубой андреевской ленты помещены портреты первых кавалеров восстановленной высшей награды страны. Есть в этой серии и марка с портретом Алексия II. В отличие от Александра Солженицына патриарх принял орден от президента Ельцина.
Что же касается церковников среднего звена (вплоть до епархиальных архиереев), таковых государственными наградами в советское время не баловали. Нынешний патриарх Кирилл свой первый советский орден — орден Дружбы Народов — получил в июне 1988 года. Для тех, кто подзабыл,— в это время в Советском Союзе широко праздновалось тысячелетие крещения Руси. На дворе во всю шла перестройка, поэтому заигрывание коммунистического государства с церковниками было прекрасным способом доказать торжество «нового мышления для себя и для всего мира». Поэтому 1000-летие проходило широко и помпезно. И, как это водилось в Советском Союзе, к церковному юбилею случилось широкое награждение православных священнослужителей орденами и медалями. На момент получения советского ордена Дружбы Народов нынешний патриарх РПЦ был архиепископом Смоленским и Вяземским, то есть — обычным региональным архиереем, под контролем которого находилась православная жизнь лишь в одной Смоленской области.
Однако случаи вручения наград даже архиереям в советские годы были большой редкостью. Поэтому церковное начальство лихорадочно искало способы изменить ситуацию в свою пользу. А заодно и обрести дополнительный стимул для награждения клириков. Как ни удивительно, но первый официальный орден РПЦ появился в разгар хрущевской антирелигиозной кампании — в конце 50-х годов прошлого века. Интересные сведения об истории возникновения этого ордена можно найти в книге «Самые знаменитые награды России»:
«По всей видимости, учреждение ордена было приурочено к 40-летию восстановления патриаршества в ноябре 1917 года, когда Св. Тихон на Поместном Соборе был избран предстоятелем Русской Церкви. Но в советское время эта юбилейная дата не могла отмечаться — ведь тогда, в 1957 году, она наложилась бы на октябрьские торжества и кое-кто вспомнил бы о расстреле Кремля и его древних соборов. Поэтому священноначалие перенесло это празднование на весну 1958 года.
Вручение первых орденов прошло почти незаметно. Да и сами они в «Журнале Московской патриархии» были названы «нагрудными знаками Св. князя Владимира».
Первыми кавалерами этих знаков 1-й и 2-й степеней стали 15 апреля 1958 года пять видных деятелей Евангелическо-лютеранской Церкви ФРГ И ГДР. (…)
Впрочем, название «знак» довольно скоро исчезло и появилось слово «орден». Орден Св. князя Владимира 1-й степени святейший патриарх вручил летом 1959 года императору Эфиопии Хайле Селассие I во время его визита в СССР. Стоит отметить, что император, в свою очередь, преподнес московскому первосвятителю эфиопский орден Святой троицы и Золотой крест.
Вплоть до лета 1961 года орденом Св. Владимира награждали исключительно иностранных подданных; впрочем, их было не так уж и мало». (Балязин В.А., Дуров В.А., Казакевич А.Н. Самые знаменитые награды России, 2000. с. 387).
Как и следовало ожидать, из числа наших сограждан первым кавалером первого официального ордена РПЦ МП стал действующий на тот момент патриарх Алексий I. При этом сама процедура награждения была обставлена так, что выглядела публичной демонстрацией лояльности к главе РПЦ со стороны архиерейской верхушки. Вот как описывают это авторы книги «Самые знаменитые награды России»:
«Первое награждение этим орденом гражданина СССР состоялось в необычной обстановке. Представьте себе ясный летний день, 18 июля 1961 года, Троице-Сергиева лавра… Православный человек знает, что в этот день Церковь празднует обретение мощей преподобного Сергия и на этот праздник съезжаются тысячи и тысячи паломников со всей России, вместе со своими архипастырями, которые служат в Троицком, Сергиевском и Покровском академическом храмах, по 15-20 владык в каждом. Кончается Божественная литургия, и на площадь у Троицкого Собора выходит все священноначалие Русской Церкви, дабы совершить молебен преподобному Сергию и вознести молитвы о благоденственном и мирном житии и Отечества, и народа, и Церкви Христовой. Но вот кончается молебен — и патриарх Алексий I созывает в своих покоях всех иерархов и объявляет открытым … Архиерейский собор, к которому никто и не готовился. Члены его должны были принять крайне неприятное для них решение о коренной реорганизации прихода — настоятели устранялись от руководства им, и все управление переходило к так называемой двадцатке мирян, которую подбирал местный уполномоченный совета по делам религий при Совете Министров СССР под бдительным контролем райкомов, горкомов и прочих ячеек КПСС. (…)
Членам Собора не хотелось закрывать его печальным и режущим слух аккордом вынужденного решения. И слава Богу, один из его участников, самый молодой — ему было всего 32 года — преосвященный епископ Никодим завершил эту поистине прощальную симфонию светлым аккордом. Он сказал:
«Я думаю, что выскажу желание всей нашей Церкви, и уверен, что клир и все наши верующие с радостью встретят наше решение, что первым орденоносцем церковным ордена Русской Православной Церкви во имя Святого равноапостольного князя Владимира из ее членов в нашей стране стал святейший патриарх Алексий».
Это предложение пробудило от грустных размышлений участников Собора. Они встали и нараспев возгласили: «Аксиос» — «достоин». Золотую звезду ордена 1-й степени вручил святейшему патриарху старейший из иерархов высокопреосвященный Нестор, митрополит Кировоградский и Николаевский, участник Поместного собора 1917 года, автор книги о расстреле Кремля большевиками, отсидевший за это в лагерях после войны. Дружное многолетие, пропетое трижды всеми архиереями, заключило этот поистине торжественный момент». (Балязин В.А., Дуров В.А., Казакевич А.Н. Самые знаменитые награды России, 2000. с. 389-390).
После своего возникновения церковный орден Святого Владимира на целые два десятилетия оказался единственным орденом РПЦ. Второй православный орден — орден Преподобного Сергия Радонежского — появился уже в бытность нового предстоятеля РПЦ — патриарха Пимена (годы патриаршества 1971-1990). Орден был учрежден Священным Синодом Русской Православной Церкви 26 декабря 1978 года. Как вы уже догадались, первым награжденным новым церковным орденом I степени стал патриарх Пимен. Примечательно, что на этот церковный орден была распространена одна редкостная особенность наградной практики, которая до этого существовала только в СССР и нацистской Германии. В числе награжденных орденом Преподобного Сергия Радонежского стали появляться и церковные юридические лица: учреждения патриархии, церковные организации и даже отдельные храмы. И наравне с функцией относительно массовой церковной награды орден стал являться и в иных ипостасях: постепенно превращаться в атрибут пиар-шоу, имеющих определенную государственную значимость и церковную подоплеку. В частности, орденом Преподобного Сергия летом 1980 года была награждена Троице-Сергиева лавра. Награждение приурочили к 600-летию Куликовской битвы. А само вручение состоялось 21 сентября. То есть как раз в день Куликовского побоища, что совпало с православным праздником Рождества Пресвятой Богородицы. Примерно в это же время орден Преподобного Сергия Радонежского I степени получил и Всехсвятский кафедральный собор Тулы.
Как правило, награждения церковных организаций орденом Преподобного Сергия были приурочены к какому-либо очередному юбилею или «красной дате» православного календаря. То есть была просто тупо скопирована и взята на вооружения тривиальная практика коммунистической пропаганды. В частности, Московскую духовную академию наградили этим орденом в год 300-летия Славяно-греко-латинской академии. Сам факт награждения был призван подчеркнуть неразрывную историческую связь двух учебных заведений, разделенных столетиями. А в июле 1983 года в эстонском городе Тарту отмечался 200-летний юбилей местного православного Успенского собора. Настоятелем данного храма в 1957-1961 годах был будущий патриарх РПЦ Алексий II. В дни празднования юбилея тартуского храма Алексий являлся митрополитом Таллиннским и Эстонским. Именно он вручил храму, где еще до принятия монашеского пострига начинал свою церковную карьеру, орден Преподобного Сергия Радонежского I степени. С тех пор орден Преподобного Сергия Радонежского — один из самых распространенных церковных орденов. Кстати, именно этим орденом II степени в 2011 году наградили и нашего митрополита Лонгина.
В годы патриаршества Алексия II завершается создание системы общецерковных наград РПЦ, в основном состоящей из орденов. За десять лет до восстановления как высшей награды Российской Федерации орден Святого Андрея Первозванного с алмазной звездой становится высшей наградой РПЦ МП. Такое решение было принято на заседании Священного Синода 27-28 декабря 1988 года. На том же заседании учредили еще два ордена РПЦ — Святого благоверного князя Даниила Московского и Святой Ольги. Оба ордена учреждены в трех степенях, причем последний предназначался исключительно для награждения женщин. На этом, казалось, можно и остановиться. Однако в постсоветский период новых православных орденов появилось едва ли не больше, чем за предшествующие 30 лет. Некоторые из этих наград носили явно экзотический характер.
Так, например, 2 февраля 1995 года Священный Синод учредил орден Святого мученика Трифона в трех степенях. Согласно статуту, этим церковным орденом предполагалось награждать за активную деятельность в борьбе с наркоманией, алкоголизмом и другими вредоносными явлениями, разрушающими психическое и физическое здоровье общества. Круг награждаемых не ограничивался священниками или церковными деятелями. Среди кавалеров нового ордена могли быть и миряне, имеющие определенные заслуги в деле борьбы с упомянутыми пороками, или «чья деятельность способствует духовно-нравственному оздоровлению общества, утверждению христианских норм морали и возрождению православных традиций нравственного воспитания». Стоит отметить, что православный церковный орден Святого Трифона возник как раз в то время, когда РПЦ стала одним из ведущих в России импортеров алкоголя и табачных изделий. В частности, в 1995 году правительственная комиссия по международной гуманитарной и технической помощи выдала РПЦ разрешение на беспошлинный ввоз сигарет с их последующей реализацией.
Непосредственно организацией ввоза и продажей сигарет на территории России занимались две организации, так или иначе связанные с отделом внешних церковных связей (ОВЦС) РПЦ, которым в те годы руководил митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл (Гундяев). Это благотворительный фонд «Ника» и Штаб по гуманитарной помощи РПЦ (руководитель — заместитель председателя ОВЦС, архиепископ Калужский и Боровский Климент (Капалин). В изданном в 2004 году центром политической информации информационно-аналитическом бюллетене «Русская православная церковь и бизнес» можно найти некоторые данные, позволяющие оценить масштабы этого бизнеса:
«За три года в штаб гуманитарной помощи архиепископа Климента поступило 10 тысяч тонн сигарет. По данным «Новой газеты» (№14 от 10-16 апреля 2000 г.), от поставок сигарет церковь должна была еженедельно получать 1 млрд рублей.
Деньги, полученные от использования таможенных льгот, в разные годы проходили через такие банки, как «Александр-банк», «Пересвет», «Калужский земельный банк». Помимо сигарет, ОВЦС занимался также беспошлинным ввозом куриных окорочков через штаб по гуманитарной помощи».
Что касается фирмы «Ника», позднее ставшей «благотворительным фондом», как сообщается в том же информационно-аналитическом бюллетене, эта компания «была образована в 1992 году и находится в ведении ОВЦС. Начала с перепродажи одежды, обуви и других товаров в регионы. В 1994 году инвестировала 1 млрд «церковных» рублей в автозаправочный бизнес и, через полтора года, утроив капитал, вышла из него. В 1995 году, получив от правительственной комиссии по международной гуманитарной и технической помощи разрешение на беспошлинный ввоз сигарет с последующей реализацией, компания заработала 2,5 млрд руб.
В 1996 году компания была преобразована в церковный благотворительный центр «Ника» (гендиректор С. Филиппов).
Есть у ОВЦС на паях с фирмой «Ника» сыроваренный завод в Рязанской области, в Калининградской — (в доле с бывшим управделами П. Бородиным и бывшим вице-премьером В. Щербаковым) — завод по сборке автомобилей БМВ».
Привожу эти сведения лишь затем, чтобы еще раз на конкретном примере продемонстрировать вопиющее двуличие нынешнего руководства РПЦ. Оказывается, в год, когда РПЦ учредила свой собственный орден за заслуги на ниве борьбы с наркоманией и алкоголизмом, она же официально поставляла табачное зелье в Россию. Воистину чудны дела твои, Господи! Выходит, что твои слуги в рясах одною рукой травят свой народ, а другой — награждают за борьбу с наркотическими зависимостями. Любопытно, сможем ли мы обнаружить подобное фарисейство в иных религиозных конфессиях?
В том же самом 1995 году, когда структуры ОВЦС обрели право беспошлинного ввоза и торговли сигаретами на территории страны, тогдашний глава ОВЦС митрополит Кирилл (Гундяев) получил первую в своей жизни государственную награду новой России — орден Дружбы. По официальной версии, «за заслуги перед государством, успехи, достигнутые в реализации комплексной программы строительства, реконструкции и реставрации исторических и культурных объектов города Москвы». Парадокс, не правда ли? Ведь Владыка Кирилл вполне официально руководил православной жизнью на территории аж целых двух субъектов Российской Федерации — Смоленской и Калининградской областей. Казалось бы, основные усилия его должны были быть направлены на эти регионы, в том числе по части «комплексной программы строительства, реконструкции и реставрации исторических и культурных объектов». Но нет: речь идет о Москве. Тем не менее, это кажущееся недоразумение можно легко понять, если сопоставить дату награждения (28 декабря 1995 года) с датой рождения митрополита Кирилла (20 ноября 1946 года). Возможно, первый российский орден нынешнему главе РПЦ был пожалован незадолго до его пятидесятилетия. Однако было бы слишком смело напрямую связывать этот орден с личным юбилеем Владыки. Орден «За заслуги перед Отечеством» III степени был пожалован митрополиту Кириллу 11 августа 2000 года, в разгар второй чеченской кампании. Как указано в Википедии, «за большой вклад в укрепление гражданского мира и возрождение духовно-нравственных традиций». А вот третий российский орден — «За заслуги перед Отечеством» II степени — поспел точно к 60-летнему юбилею руководителя ОВЦС Московского патриархата. Указ о награждении господина Гундяева датирован 20 ноября 2006 года и имеет официальную формулировку — «за большой личный вклад в развитие духовных и культурных традиций и укрепление дружбы между народами». Точное совпадение даты президентского указа с днем рождения юбиляра со всей очевидностью указывает, что митрополит Кирилл причислен к разряду высшей кремлевской номенклатуры. А это, по заведенной еще в советские времена практике, гарантировало ему получение очередного ордена каждые последующие пять лет пребывания в должности. Что, собственно, и подтвердило дальнейшее развитие событий. В 2011 году, в праздничный день православного Рождества Христова, президент Путин подписал Указ о награждении патриарха Кирилла недавно восстановленным орденом Александра Невского.
Саратовские кавалеры орденов РПЦ: реальные заслуги и их оценка
Из наших земляков максимальное количество орденов РПЦ имел покойный архиепископ Пимен (Хмелевский). На одном из православных биографических сайтов я нашел информацию, что саратовский Владыка Пимен имел аж пять (!) русских церковных православных орденов. Случай воистину уникальный для советского времени и двух первых постсоветских лет. Даже нынешний патриарх Кирилл может похвастать к настоящему моменту всего шестью общецерковными орденами…
Недавно мне довелось встретить фото Владыки Пимена со всеми его церковными регалиями и орденами РПЦ МП. Это церковный орден Святого Владимира I степени, два ордена Преподобного Сергия Радонежского (I и II степени) и два ордена Святого благоверного князя Даниила Московского (I и II степени). Все церковные ордена покойного саратовского архиерея, которого нет с нами уже более 20 лет, на мой взгляд, вполне заслуженны. Владыка Пимен руководил Саратовской епархией около 30 лет: с 1965 года вплоть до своей кончины в 1993 году. Он оставил о себе светлую память как среди православных, так и среди неверующих саратовцев. Активно сотрудничал наш архиерей и с представителями иных религиозных конфессий. В частности, с представителями англиканской церкви. Зримая оценка духовных заслуг и дань памяти этого удивительного человека — ежегодно проводимые в Саратове «Пименовские чтения».
Второе место по количеству церковных орденов среди наших земляков занимает архиепископ Александр (Тимофеев), руководивший Саратовской епархией с мая 1995 по январь 2003 года. Он был награжден тремя орденами РПЦ: Святого Владимира III степени, а также Преподобного Сергия Радонежского I и II степеней. Кроме этого Владыка Александр имел один советский орден — орден Трудового Красного Знамени. Так что практика награждать высокопоставленных церковников государственными наградами существовала и в СССР, хотя принято считать, что в Советском Союзе официально господствовали материалистическое мировоззрение и атеистическая идеология.
Третье и четвертое места в списке саратовских кавалеров орденов РПЦ занимают бывший губернатор Саратовской области Дмитрий Аяцков и бывший мэр Саратова Юрий Аксененко. Тоже неплохой показатель для сугубо светских людей, а также свидетельство, что на государственной и муниципальной службе они немало порадели на благо РПЦ с использованием своего служебного положения.
Свой первый орден РПЦ — орден Святого благоверного князя Даниила Московского II степени — мэр Саратова Юрий Аксененко получил в июне 1998 года. К тому времени Юрий Николаевич находился в кресле градоначальника всего два года. Оценивая сегодня это награждение, Юрий Николаевич признался мне, что орден ему вручили за заслуги в строительстве православного храма на старом Елшанском кладбище. Этот храм носит имя Святителя Николая-чудотворца, а на его стене висит мемориальная табличка. Выбитый на ней текст подтверждает, что мэр Саратова Ю.Н. Аксененко являлся главным ктитором храма. Когда Юрий Николаевич был осужден, данный факт породил в среде местных остряков поговорку: «Имя Аксененко висит, а сам он сидит».
Награждение мэра вторым церковным орденом проходило с большой помпой. Информация об этом есть на официальном сайте Московского патриархата. Она датирована 4 декабря 2005 года. Вот что там сообщается:
«В праздник Введения во храм Пресвятой Владычицы нашей Богородицы и Приснодевы Марии Святейший патриарх Московский и всея Руси Алексий II совершил Божественную литургию в Успенском соборе Московского кремля.
За вклад в развитие сотрудничества между администрацией Саратова и Саратовской епархией Его Святейшество наградил мэра Саратова Юрия Николаевича Аксененко орденом Преподобного Сергия Радонежского II степени».
Обратим внимание на дату награждения — декабрь 2005 года. Уже ушел в политическое небытие (точнее, в администрацию президента) прежний губернатор Дмитрий Аяцков. С лета 2005 года начало набирать силы движение «Чистый город», требующее отставки Аксененко. Из числа депутатов городской думы, традиционно лояльных мэру Аксененко, выделилась оппозиционная группа. Под воздействием этих и некоторых других факторов (местные обозреватели намекали на ультиматум со стороны экс-прокурора области Анатолия Бондара) Юрий Аксененко в конце 2005 года ушел в долгосрочный отпуск. При этом как аксиома в Саратове бытовал слух, что на прежнее место работы Юрий Николаевич больше не вернется. Что, собственно, и произошло. И вот сегодня выясняется, что, пребывая в отпуске, завершившемся вынужденной отставкой, Юрий Аксененко посетил один из главных соборов Московского кремля — Успенский, где получил высокую церковную награду из рук самого патриарха.
В чем же заключалось это пресловутое сотрудничество, за которое бывший саратовский градоначальник удостоился ордена? Сам Юрий Николаевич ответил мне так: «Вторым церковным орденом меня наградили за то, что я активно помогал епархии в деле возвращения бывших церковных зданий, которые долгие годы использовались для иных целей. В частности, я организовал выселение жильцов коммуналок из здания храма в Агафоновке. В итоге люди переехали в благоустроенные квартиры, а здание передали церкви. Ныне в нем действует храм во имя благовещения Пресвятой Богородицы. Я также инициировал выселение городского кожно-венерологического диспансера из бывшего церковного здания на улице Вокзальной. Сегодня там действует храм в честь Рождества Христова».
Также к числу своих заслуг перед Саратовской епархией Юрий Аксененко с полной уверенностью отнес восстановление некогда заброшенного храма в селе Михайловка Саратовского района. Если ему верить, он не только инициировал восстановление данного храма, но и профинансировал все реставрационные работы из личных средств. Упоминаю об этой заслуге экс-мэра еще и потому, что в настоящее время появились публикации, в которых в числе закоперщиков восстановления храма в Михайловке Аксененко никак не упоминается. Данная заслуга приписывается совершенно иным людям, имена и фамилии которых также некогда были на слуху в связи с различными уголовными делами. Но они, в отличие от Юрия Аксененко, церковных наград до настоящего времени не имеют. Нелишне отметить, что именно в последние несколько лет пребывания Аксененко на посту возникла практика выделения земель парков и скверов (т.е. городских земель общественного пользования) под церковное строительство. В числе примеров — землеотвод на территории Детского парка, а также передача церковникам участка земли на Музейной площади, примыкающего к Троицкому собору. Долгие годы здесь находился довольно уютный сквер, в котором отдыхали саратовцы и туристы, путешествующие по Волге. Ныне оба эти земельных участка застроены. В Детском парке воздвигнут храм во имя равноапостольного князя Владимира. А вместо сквера на Музейной образовался храмовой комплекс с шикарными двухэтажными хоромами многофункционального назначения. В прессе этот особняк часто называется «храмовым подворьем». В нем находятся музей Троицкого собора, вечерняя школа и прочие храмовые службы.
Примечательно, что обе стройки велись в условиях не очень массового, но все же ощутимого народного недовольства. Церковники, как могли, старались притушить его путем циничного вброса очевидной дезинформации. Ранее («ОМ», 2013, февраль) я уже писал, как в начале 2004 года пытался разобраться, что же за стройка начинается в Детском парке. Тогда в епархии мне вполне официально предоставили информацию, что здесь будет сооружена небольшая часовня. И в газете «Богатей», где я в то время работал, была опубликована схема с местом расположения якобы строящейся «часовни» и указанием размеров реального котлована.
Не прошла без скандала и процедура застройки сквера на Музейной площади. Правда, о выделении земель общегородского пользования под церковную застройку саратовским краеведам и общественникам стало известно спустя четыре года: в начале ноября 2005 года в Саратовском областном музее краеведения состоялось заседание президиума регионального отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИК), в повестку дня которого был включен вопрос о сохранении исторического облика Музейной площади. Как выяснили саратовские краеведы, мэр Саратова Юрий Аксененко еще 30 октября 2001 года подписал постановление о передаче сквера в бессрочное пользование Свято-Троицкому собору. Немного позже был разработан эскизный проект будущего строительства. Эти факты краеведы расценили не иначе как попытку изменить исторический центр города. В то время корреспондент еженедельника «Богатей» Ирина Кабанова попыталась получить комментарий от церковных источников. Вот что рассказала она в своей статье:
«Настоятель Свято-Троицкого собора иеромонах Пахомий в телефонном разговоре со мной ответил на это следующее:
— Нам все это странно слышать. Ни о какой стройке речи нет, нет даже плана строительства. Мы занимаемся сейчас лишь реконструкцией храма, а в планах на будущее — не монастырь, а культурно-просветительский центр. Он будет включать в себя воскресную школу, библиотеку, конференц-зал и позволит вести полноценную церковноприходскую жизнь, в отличие от современной ситуации, когда в одном помещении у нас находятся и крестильня, и трапезная, и библиотека. Будут, конечно, и хозяйственные постройки, но только самые необходимые — строить амбар посреди городской площади, согласитесь, смешно. Что касается разрушения ансамбля Музейной площади, почему-то краеведов не интересуют ни строящийся рядом с гостиницей «Словакия» развлекательный центр, ни многоэтажки за русской классической гимназией, которые закрыли собой вид на Волгу. Церковь никогда не выступала разрушительницей традиций и исторического облика города, и любое строительство в рамках развития территории Свято-Троицкого собора будет проводиться в законном порядке. Так что скандал раздут из ничего». (Ирина Кабанова. Страсти по Музейной. «Богатей», №44 (323), 10 ноября 2005 г.).
Иеромонах Пахомий ныне возведен в епископский сан и возглавляет новообразованную Покровскую епархию. На Музейной площади никакого сквера больше нет, а территория обнесена кирпично-металлической оградой. Мы посчитали уместным привести здесь фото того строения, которое изначально преподносилось церковниками как «культурно-просветительский центр». Кроме этих двухэтажных хором на территории бывшего сквера появились и другие, менее помпезные постройки. Есть даже импровизированная детская площадка, о существовании которой на территории старейшего саратовского храма многие даже не подозревают. Но дело даже не в количестве этих сооружений или их назначении, а в самой законности их возведения. И здесь как бы сама собой напрашивается аналогия, связанная с дважды церковным орденоносцем Юрием Аксененко. Как известно, в марте 2008 года Юрий Николаевич был арестован, а в конце 2009 года осужден за получение взятки и злоупотребления должностным положением. Все эпизоды злоупотреблений были связаны с выделением земель общественного пользования под объекты бизнеса (автозаправки и летние рестораны) родственникам мэра и лицам, аффилированным с ними. Какие-либо иные (неродственные) варианты отчуждения экс-мэром земель общественного пользования в обвинение не попали. Формальной причиной для этого была специфическая диспозиция статьи 285 УК РФ — «Злоупотребления должностными полномочиями». Законодатель сформулировал ее так, что состав преступления по ней образуется лишь в том случае, «если это деяние совершено из корыстной или иной личной заинтересованности». Поэтому помощь мэра Саратова своим взрослым детям в развитии их бизнеса была расценена следствием как уголовные преступления. А вот получение Юрием Николаевичем церковных орденов фигурировало в ходе судебных прений как «смягчающие вину обстоятельства». Хотя, если вдуматься, второй церковный орден Аксененко — в том числе и за отчуждение городских общественных земель в пользу церковников. По-видимому, следствие не отважилось узреть причинно-следственную связь между выделением городских земель под строительство культовых сооружений и награждением Юрия Аксененко орденами РПЦ. Или не увидело здесь мотива «корыстной или иной личной заинтересованности». Так или иначе, но экс-мэр Саратова был приговорен к четырем годам лишения свободы и отбыл наказание, что называется, от звонка и до звонка.
Ну и, наконец, несколько слов о другом дважды церковном орденоносце экс-губернаторе Дмитрии Аяцкове. Судя по скупым публикациям в интернете, свой первый церковный орден Святого благоверного князя Даниила Московского II степени Дмитрий Федорович получил не позднее 1999 года. Причина, по которой губернатору Саратовской области была пожалована высокая церковная награда, сформулирована довольно обтекаемо — «за вклад в строительство и восстановление храмов в Саратовской области». По-видимому, так оценены заслуги в строительстве храма на его малой Родине — в селе Столыпино Балтайского района. За небольшим храмом в Столыпино началось строительство более масштабного культового сооружения в районном поселке Балтай. Однако в ходе церемонии закладки этого храма случилась трагедия — смерть настоятеля столыпинского храма отца Константина Проскурина. На следующий день после церемонии закладки храма сельский священник был найден в своем доме без признаков жизни. По слухам, батюшка Константин под давлением извне был вынужден принять участие в соревновании по винопитию, последовавшем после церемонии освящения начала строительства балтайского храма. В случае победы сельскому священнику якобы были обещаны солидные денежные пожертвования на храм (см. «ОМ», 2012, октябрь). После этого инцидента тогдашний саратовский Владыка — архиепископ Александр (Коробов) прекратил всякие отношения с губернатором Аяцковым. Дело дошло до того, что епархия без объяснения причин долго не принимала в свое ведение очередной губернаторский «подарок» — часовню на Театральной площади. По-видимому, это была принципиальная позиция Владыки — не иметь никаких дел с людьми, которых считали косвенно виновными в гибели священника.
Естественно, пока был жив архиепископ Александр, губернатор Аяцков вряд ли мог рассчитывать на второй церковный орден. Однако ситуация резко изменилась, когда главой Саратовской епархии стал епископ Лонгин. Похоже, нового Владыку не смущала ни неоднозначная репутация главы региона, ни митинги саратовцев, добивающихся отставки губернатора Аяцкова. Так или иначе, но свой второй церковный орден — орден Преподобного Сергия Радонежского II степени — Дмитрий Федорович получил в самом начале 2005 года. То есть фактически за два месяца до того, как был вынужден оставить губернаторский пост. Если сопоставить вторые награждения церковными орденами Аяцкова и Аксененко, нетрудно заметить много общего. Оба эти награждения были инициированы Владыкой Лонгином. Оба награжденных после девятилетнего пребывания у власти имели довольно сомнительную репутацию в народе, что, в конечном счете, и предопределило крах их политических карьер всего через два месяца после получения вторых церковных орденов. Да и формы сотрудничества с РПЦ как Аяцкова, так и Аксененко, мягко говоря, были небезупречны.
С этого времени поток награждений жителей Саратовской области общецерковными орденами не прекратился. При этом новый патриарх Кирилл предпочитал жаловать церковные ордена, как правило, представителям высшей номенклатуры. Наиболее ярко эту тенденцию можно проиллюстрировать «церковным звездопадом», который обрушился на Саратовскую область в конце мая — начале июня 2009 года. В эти дни плеяда высокопоставленных лиц, так или иначе поучаствовавших в церковной жизни губернии, получили ордена РПЦ. Целых шесть человек стали церковными орденоносцами: губернатор Саратовской области Павел Ипатов, заместитель председателя Государственной думы РФ Вячеслав Володин, председатель Счетной палаты РФ Сергей Степашин, депутат Государственной думы РФ Николай Панков, аудитор Счетной палаты РФ Сергей Рябухин, ректор СГМУ и одновременно секретарь регионального политсовета «ЕР» Петр Глыбочко. Из «великолепной шестерки» на момент награждения лишь один Павел Ипатов и Петр Глыбочко проживали в Саратовской области. Вручение орденов включало три этапа. Стоит напомнить, что с 23 по 25 мая 2009 года в Саратовской области (а точнее, в Саратове и Вольске) проходили мероприятия и торжества, приуроченные к так называемым Дням славянской письменности и культуры, в ходе которых митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий торжественно вручил три пожалованных патриархом Кириллом награды.
Первыми церковные ордена получили нынешний заместитель руководителя администрации президента Вячеслав Викторович Володин и депутат Госдумы РФ Николай Васильевич Панков. Вячеслав Володин был награжден орденом Святого благоверного князя Даниила Московского II степени, а Николай Панков — таким же орденом III степени. Сама процедура вручения орденов фактически стала составной частью церемонии освящения разрушенного еще в 30-е годы и восстановленного на прежнем месте и в прежнем обличии Свято-Троицкого собора города Вольска. На нескольких информационных сайтах мне удалось найти описание происходившего 23 мая 2009 года в Вольске:
«Прихожане, у которых не было приглашения в храм, смотрели прямую трансляцию на двух специально установленных мониторах за оградой храма. Вновь прибывшие проходили через милицейский кордон с металлодетектором. Содержимое сумок внимательно изучали».
«Как сообщает wolsk.ru, Володин и Панков пришли в храм еще до начала службы и отстояли 3,5 часа до ее завершения. Губернатор Ипатов опоздал на 1,5 часа, потому что был на встрече с министром культуры Александром Авдеевым».
Соответственно, свой церковный орден Павел Леонидович получил уже на следующий день. И произошло это не в Вольске, а в Саратове. До сих пор на официальном сайте правительства Саратовской области можно прочесть информационное сообщение от 25 мая 2009 года следующего содержания:
«За помощь и внимание православной церкви в Саратовской области губернатор Павел Ипатов был удостоен награды РПЦ — ордена Преподобного Сергия Радонежского. Награда главе региона была вручена митрополитом Крутицким и Коломенским Ювеналием 24 мая 2009 года в храме Покрова Божьей матери в Саратове».
В чем заключались «помощь и внимание» губернатора Ипатова к нуждам Саратовской епархии, не уточнялось. Однако известно, что при активном участии заместителя председателя правительства Саратовской области Наталии Старшовой был создан специальный фонд для сбора средств на новый памятник основоположникам славянской письменности. С помощью административного ресурса или без, но к весне 2009 года необходимые средства благополучно собрали и памятник Кириллу и Мефодию был торжественно открыт перед входом в главный корпус СГУ как раз в Дни славянской письменности и культуры. На церемонии открытия были митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий и министр культуры РФ Александр Авдеев. А вот награждение председателя Счетной палаты РФ Сергея Степашина высоким церковным орденом Преподобного Серафима Саровского I степени произошло уже после завершения торжеств по случаю Дней славянской письменности и культуры — 7 июня 2009 года. Хотя наградили Сергея Вадимовича и одного из его подчиненных практически за то же самое, за что и Вячеслава Володина с Николаем Панковым: за активное содействие в восстановлении Свято-Троицкого собора Вольска. Почему церковники решили разнести процедуру вручения орденов по времени? Возможно, ответ в информационном сообщении, опубликованном 10 июня 2009 года на официальном сайте Московского патриархата:
«7 июня, в день Святой Троицы, в вольском кафедральном соборе во имя Святой Живоначальной Троицы епископ Саратовский и Вольский Лонгин совершил праздничную Божественную литургию и Великую вечерню. За богослужением молились председатель Счетной палаты РФ Сергей Степашин и губернатор Саратовской области Павел Ипатов.
Владыка Лонгин сердечно поздравил собравшихся с первым престольным праздником в новом храме. «Господь сотворил еще одно чудо — там, где, казалось бы, невозможно было его ожидать,— сказал он, напомнив присутствующим, сколько усилий, трудов и молитв потребовалось, чтобы этот вольский храм вновь был построен.— Восстановление Свято-Троицкого собора — часть небывалого в истории христианской Церкви восстановления церковной жизни, которое происходит в нашем обществе на протяжении последних двадцати лет».
По окончании богослужения епископ Лонгин поблагодарил тех, кто внес свой вклад в дело строительства и благоукрашения нового храма, и вручил им высокие церковные награды.
Указом святейшего патриарха Московского и всея Руси Кирилла, во внимание к трудам по восстановлению вольского собора председатель Счетной палаты РФ Сергей Степашин удостоен ордена Преподобного Серафима Саровского I степени; аудитор Счетной палаты РФ, уроженец города Вольска Сергей Рябухин — ордена Святого благоверного князя Даниила Московского II степени».
Получается, что вклад вице-спикера Госдумы РФ и генсека «Единой России» Вячеслава Володина в дело восстановления вольского Свято-Троицкого собора святейший патриарх Кирилл оценил так же, как обычного аудитора Счетной палаты РФ Сергея Рябухина? А теперь представьте, если бы все это сошлось на одной церемонии награждения.
И, наконец, в первой декаде июня 2009 года епископ Лонгин вручил церковный орден Преподобного Сергия Радонежского III степени ректору СГМУ Петру Глыбочко. Награждение состоялось по случаю торжественного открытия и освящения небольшого храма во имя Святителя Луки Крымского (Войно-Ясенецкого), выстроенного на территории клинического городка СГМУ (3-й горбольницы). И поскольку эта больница уже давно формально принадлежит СГМУ, вполне естественно, что ректор этого государственного вуза был удостоен высокой церковной награды.
В конце следующего 2010 года еще два жителя Саратовской области получили церковные ордена. Первым награжденным стал президент группы компаний «Букет» Владислав Буров. Вручение наград состоялось в Петровске в ходе церемонии «великого освящения» местного Покровского храма. Как сообщала епархиальная пресс-служба, этот построенный еще до революции храм был возвращен верующим в 1989 году. И с тех пор пребывал в стадии перманентного ремонта и реставрации. И вот, наконец, 4 декабря 2010 года состоялись торжественное освящение храма и Божественная литургия, которую совершил епископ Лонгин. По окончании богослужения «епископ Лонгин поблагодарил за труды настоятеля храма протоиерея Владислава Первакова, а также отметил помощь в восстановлении храмов, которую оказывает заместитель председателя правительства РФ, руководитель аппарата правительства РФ В.В. Володин. По представлению епископа Саратовского и Вольского Лонгина Святейший патриарх Московский и всея Руси Кирилл удостоил В.Ю. Бурова, президента группы компаний «Букет», одного из главных жертвователей храма, ордена Преподобного Сергия Радонежского III степени. Медалью Саратовской епархии в честь Спаса Нерукотворного II степени награждена Е.Ю. Бурова, член попечительского совета Покровского храма». Кем доводится Е.Ю. Бурова В.Ю. Бурову — сестрой или супругой, епархиальный журнал не сообщает. Но, в любом случае, это одно из первых официальных сообщений о награждении новой епархиальной медалью, которое мне удалось обнаружить. И Е.Ю. Бурова получила «Спаса Нерукотворного» одной из первых.
Второе награждение церковным орденом Преподобного Сергия Радонежского III степени состоялось 19 декабря 2010 года в Ртищево. В этот день в городе состоялось торжественное открытие нового храма. Вот что об этом событии говорится в епархиальном журнале:
«Новый Свято-Никольский храм возведен в современном жилом микрорайоне города менее чем за два года при активной поддержке районной власти. Попечительский совет по строительству храма возглавил глава Ртищевского муниципального района А.П. Санинский; необходимые средства были собраны в ходе благотворительных марафонов. По представлению епископа Саратовского и Вольского Лонгина Святейший патриарх Московский и всея Руси Кирилл удостоил А.П. Санинского ордена Преподобного Сергия Радонежского III степени».
Среди наших землячек также появились дамы, удостоенные наград РПЦ. Правда, пока мы можем вести речь только об одном человеке — бывшем первом заместителе председателя Госдумы РФ Любови Слиске, награжденной женским орденом Святой Ольги. Ныне Любовь Константиновна трудится в аппарате Московского патриархата, координирует деятельность по восстановлению и развитию монастырей.
А вот 2011 год стал, пожалуй, последним, когда церковные ордена вручались нашим землякам. По крайней мере, было три вручения. В январе 2011 года «за усердные труды во славу Святой Церкви орденом Преподобного Сергия Радонежского III степени был награжден настоятель храма в честь Покрова Божьей Матери г. Петровска протоиерей Владислав Перваков». Вручение ордена состоялось в ходе рождественских празднований в Покровском храме Саратова. Нетрудно заметить, что здесь опять применен тот же хитрый алгоритм, который мы наблюдали в 2009 году в Вольске. Орден батюшке Владиславу вполне можно было вручить и в Петровске в ходе недавнего «великого освящения» храма, где он является настоятелем. Однако тогда была бы несколько смазана исключительность момента награждения Владислава Юрьевича Бурова. Поэтому, как мне представляется, эти два одинаковых церковных ордена вручались в разных местах и в разное время.
И, наконец, в ноябре 2011 церковные ордена Преподобного Сергия Радонежского III степени получили главы администраций Саратовского и Татищевского районов — Анатолий Зотов и Павел Сурков. Анатолий Зотов был награжден церковным орденом как один из главных благотворителей и организаторов восстановления старинного Михайло-Архангельского храма в селе Михайловка Саратовского района. Того самого храма, о личном участии в восстановлении которого упоминал в разговоре со мной экс-мэр Саратова Юрий Аксененко. Однако, если судить по публикации в епархиальном журнале, никаких усилий по восстановлению этого храма в начале «нулевых» не было. «Реконструкция церкви была начата весной 2010 года, и, несмотря на большую степень разрушения, зданию был возвращен первоначальный архитектурный облик».
И, наконец, 4 ноября 2011 года по завершении церемонии освящения храма в честь Казанской иконы Божией Матери в поселке Татищево Владыка Лонгин наградил церковным орденом главу администрации Татищевского района Павла Суркова. Пожалуй, это последнее по времени награждение церковным орденом человека, имеющего отношение к Саратовской области.
(продолжение следует)