Судят общественное мнение
***
Думаете, автор зарапортовался — мол, какая связь: в огороде бузина, а в Киеве дядька… Не спешите с выводами. Но сначала короткий правовой ликбез. Статья 29-я российской Конституции гласит, что каждому гарантируется свобода мысли и слова, и никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них. А чтобы основной закон страны исполнялся правильно, Пленум Верховного суда разъяснил: следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности (Постановление ПВС РФ от 24.02.2005 № 3, п.9).
Казалось бы, ясно — мнения неподсудны. Но это в теории. А на практике у нас частенько поступают не по писаному в законе, а по сказанному «уважаемыми людьми» — по телефону, в бане, на рыбалке или светской тусовке. Есть в Саратове медиа-группа «Общественное мнение», выпускающая сетевое СМИ с тем же названием. Работающие там журналисты убеждены, что их издание осталось в области последним независимым. Но с недавних пор их стали преследовать крупные неприятности. Год назад на улице избили Александра Крутова, полгода спустя — Сергея Вилкова. Журналисты уверены, что эти нападения связаны с их профессиональной деятельностью — ведь они писали о связях криминала с местными политическими деятелями. Обстоятельства инцидентов тоже говорят сами за себя.
— Нападавшие даже не попытались ограбить меня или спровоцировать конфликт — вспоминает Вилков. — Били молча и методично, после чего убежали. Кроме того, я уже за несколько дней до этого почувствовал слежку. Нападение на Крутова, трехкратного лауреата премии имени Артема Боровика за лучшее журналистское расследование, произошло всё в том же «фирменном стиле» — двое неизвестных встречают у подъезда, молча бьют, разбегаются. Отличие только в том, что в тот раз для избиения использовали железные прутья. А перед этим руководству редакции некие «доброхоты» недвусмысленно намекали: избавьтесь от этих журналистов, иначе будет плохо…
В интервью местному телевидению С. Вилков поделился своей версией событий. Он считает: на него и А. Крутова напали потому, что они «занимались общими темами — расследовали деятельность депутата областной думы Сергея Курихина». И журналист воспринял избиение как попытку «объяснить» ему, что освещать это не стоит. Впрочем, у следственных органов другая версия — сие обычное хулиганство.
Кто же такой саратовский депутат С. Курихин? Как сказал бы поэт: владелец заводов, газет, пароходов. В общем, человек отнюдь не бедный и весьма влиятельный. Но с неоднозначной биографией. Три года назад на него было совершено покушение, к счастью, неудачное. Тогда экс-губернатор Саратовской области Дмитрий Аяцков поделился своим мнением с газетой «Комсомольская правда»:
— Я думаю, что это покушение может быть связано как с бурным прошлым господина Курихина, так и с его столь же бурным настоящим. В 90-е годы его действительно называли одним из лидеров «парковской» группировки. А сейчас идет борьба за передел сфер влияния. Потому что бизнес неотделим от политики, все это прекрасно понимают. Люди жестко конкурируют между собой и за строительные заказы, и за политические «очки».
«Парковская» ОПГ, которую упомянул Д. Аяцков, в своё время доставила немало хлопот саратовским правоохранителям. Тогда же генерал-майор, советник министра внутренних дел Владимир Овчинский в своем блоге на сайте радиостанции «Эхо Москвы» написал дословно следующее: «Достаточно набрать в поисковом окне Яндекса или Рамблера имя этого депутата и всем известный символ — „ОПГ“, как сразу выскочат материалы о криминальном авторитете Саратовской области по кличке „Мелкий“. Это и есть Сергей Курихин, герой криминальных сводок середины и конца 90-х. За ним целый „букет“ классических бандитских преступлений».
Таковы мнения людей известных и осведомленных. Но вернемся к нынешним реалиям. Сергею Вилкову повезло меньше — он ведь не экс-губернатор и не генерал, а журналист. Мало того, что его избили, так теперь ещё и возбудили уголовное дело о клевете. Как пояснил сам «подозреваемый», ему инкриминируют распространение заведомо ложных порочащих сведений в связи со следующими комментариями после нападения: «Я думаю, меня поздравил с Днем печати депутат Курихин», и «видимо, Курихин хотел меня припугнуть». То есть журналист высказал своё мнение, за что и может поплатиться.
Здесь уместным будет небольшой экскурс в юриспруденцию. Несколько лет назад уголовную статью «Клевета» декриминализовали, сведя в ранг административного проступка. Но потом власти решили, что погорячились, и вернули её в уголовный кодекс за другим номером — 128.1. Но неизменным остается квалифицирующий признак: распространение заведомо ложных сведений. Здесь ключевыми словами являются «заведомо ложные». То есть виновный заранее знает, что некий аморальный поступок совершил, скажем, Иванов, а возводит напраслину на Петрова. И это следствие обязано доказать. Если же выяснится, что журналист, высказывая своё мнение, добросовестно заблуждался, то никакой клеветы в его действиях нет и быть не может. Это — аксиома.
Заметим также, что в цивилизованных странах, включая, разумеется, и Россию, человек вовсе не обязан доказывать свою невиновность. Наоборот следствие должно доказать его вину. Выходит, следователям нужно доказать, что С. Вилков точно знал, кто стоит за нападением на него, но умышленно назвал имя другого. Но тогда, следуя элементарной логике, следствию уже должно быть известно, кто именно организовал избиение журналиста. И кто это? Почему саратовцы до сих пор не знают его имени?
Но избиениями журналистов, возбуждением уголовного дела и обысками в редакции злоключения медиа-группы «Общественное мнение» не заканчиваются. На сайте Верховного суда РФ появилась информация, что туда две недели назад поступило заявление Роскомнадзора против ООО «Медиа-группа «OM». Суть заявления не приводится, но первое судебное заседание назначено на 20 августа 2015 года.
Это взволновало многих известных писателей, которые обратились с открытым письмо к генеральному прокурору Юрию Чайке. В частности, они пишут, что «саратовские СМИ, контролируемые Сергеем Курихиным, сообщили: Роскомнадзор обратился в Верховный Суд о прекращении деятельности сетевого издания «Общественное мнение». Суть претензий — в употреблении нецензурных слов (одно из них в литературном произведении, что само по себе юридически сложный случай). Однако местное отделение Роскомнадзора не поднимало вопрос о прекращении деятельности издания».
Согласитесь, странная история. Надо полагать, что у контролирующего органа были весьма веские основания для обращения в суд. Разумеется, употребление в СМИ нецензурной лексики запрещено законом, да и вообще это некультурно. Но, думаем, тут нужно разбираться. Одно дело, когда матерная брань вставляется умышленно, другое — когда это случайный недосмотр. Простой пример: однажды главный редактор «Свободной прессы» был оштрафован за размещение видеорепортажа с массового мероприятия. Там в толпе кто-то выкрикнул непечатное словцо, которое в общем гаме расслышал один очень дотошный зритель и написал жалобу… Впрочем, тогда дело рассмотрел мировой судья. Здесь же — сам Верховный суд! С чего бы?
И тем не менее мы искренне надеемся, что «Общественное мнение» останется независимым сетевым изданием, и ещё долго будет радовать саратовцев объективной и интересной информацией. Держитесь, коллеги!