Деньги есть, но вы держитесь
Нет, правда ведь скучные. Я понимаю, что билеты Банка России – прежде всего платежное средство и для покупателей картинка на банкноте не имеет никакого принципиального значения. Даже если на ассигнациях будут изображены схема пищеварительного тракта гадюки обыкновенной или, скажем, “Черный квадрат” Малевича в цвете, этими деньгами все равно можно будет без проблем расплатиться на рынке, в супермаркете, в такси или в киоске. И все же, чисто по-человечески, хотелось бы какого-то разнообразия. Ну отчего если бумажная наличность, так непременно виды городов, памятники истории, культуры и архитектуры? Свет, что ли, клином сошелся на памятниках и видах? Деньги, в конце концов, – не туристические буклеты, и даже если в приказном порядке вводить новые банкноты каждую неделю, городов и достопримечательностей на всех не хватит в любом случае, и хоть какой-нибудь областной или районный центр наверняка будет обделен.
Может быть, есть смысл частично позаимствовать опыт других стран? Взять хотя бы популярные в народе доллары США (они же баксы, они же грины, они же капуста). Все картинки как-то связаны с эпохой становления американской демократии, и на лицевой стороне каждой купюры – непременно портрет “отца” или, на худой конец, “дяди” этой демократии: пять президентов, один министр финансов и один ученый-дипломат… Хотя нет, не выйдет. Боюсь, подобные цветочки в нашем климате не приживутся. Проблемы у нас, знаете ли, с демократией. Только заикнись о том, что на банкноте неплохо бы разместить, например, портрет Александра Керенского, и в тебя вцепятся коммунисты. Начнут кричать, что если уж на теперешних купюрах нет портретов их любимых Владимира Ильича с Иосифом Виссарионовичем, то тем более не должно быть и человека, которого Ильич с компанией выгнали из Зимнего дворца. А историки снисходительно напомнят при этом, что первая демократическая Россия была довольно неустойчивой и просуществовала всего ничего – с 27 февраля по 25 октября 1917 года по старому стилю, а банковские билетики с ощипанным орлом (по прозвищу “керенки”) не имели золотого обеспечения. Они стремительно обесценивались и к октябрю 1922 года стоили немногим дороже бумаги, на которой были напечатаны.
© instagram.com/sergeistillavin
Ну а про то, чтобы изобразить на деньгах портрет Бориса Ельцина, мне, братцы, даже и заикнуться страшно: за одну такую идею нынешние государственники (на мотоциклах и без) сперва обольют тебя зеленкой, затем побьют арматурой, потом порвут на клочки, а напоследок эти клочки будут торжественно преданы анафеме Никитой Михалковым. Ведь российское пропаганд-ТВ всем зрителям уже две тысячи раз объяснило, что в 90-е годы сплошь царили бандитизм, произвол, олигархия, коррупция, наркомания, киднеппинг (словом, всё то, чего сейчас официально как бы нет). Правда, в запасе у нас имеется еще и самозваный “отец русской демократии” – это ильф-и-петровский Киса Воробьянинов в исполнении Сергея Филиппова или Анатолия Папанова (из экранизаций, соответственно, Леонида Гайдая и Марка Захарова). Его-то широкие массы любителей комедий еще так-сяк согласились бы терпеть на современных банкнотах. Но тут историки литературы напомнят, что Ипполит Матвеевич был преизряднейшим мотом: сперва пустил по ветру состояние жены, а затем пропил-прогулял в ресторане заначку, доверенную ему Остапом. В общем, с портретом Кисы символика наших денег получится уж больно нехорошей…
Ладно, пусть с вождями у нас не складывается, но есть же и другие возможности для купюр. Изображения животных, например. Чем плохо? Снежный барс на 10000 казахских тенге, гуси на 20 шведских кронах, носороги на 10 рандов ЮАР, желтоглазый пингвин на 5 новозеландских долларах, акула на 2000 колонов Коста-Рики, гориллы на 50000 шиллингов Уганды и т.д. Идея неплохая, но сперва надо разобраться: каких животных нам изображать? Если тех, что в России занесены в Красную книгу, то могут возникнуть заморочки. Нарисуешь, например, сивуча, манула, калана, лошадь Пржевальского или северного оленя, а их, глядишь, уже почти и не осталось в природе. И тогда деньги с их портретами станут напоминанием о нашей беспечности, нерадивости и негуманности. Стыдобище.
Можно, разумеется, использовать для банкнот тех животных, которым пока вымирание не грозит, – к примеру, зайца, волка или медведя. Но… Тоже вариант так себе. Слишком уж памятна судьба бывшего белорусского рубля-”зайчика”, сгинувшего в результате инфляции. А за волчье изображение, боюсь, придется отдельно доплачивать в бюджет Чечни. Что же касается медведя, то купюры с такой картинкой будут сильно похожи на предвыборные листовки “Единой России”, и граждане будут машинально смахивать их сразу в мусор. Можно, правда, действовать наверняка и рисовать на банковских билетах животных, которые на территории современной России вымерли давным-давно. Думаю, мамонты вполне приживутся на купюрах, а вот более древние создания – едва ли. Бронтозавры, тираннозавры, диплодоки и прочий Парк Юрского периода на деньгах будут слишком явно напоминать нам о бренности. Если уж такие зубастые гиганты вымерли, то нам, мелочи, надеяться особо не на что…
© www.yaplakal.com
Что остается? Писатели? Что ж, примеры есть: Джейн Остин на десятифунтовой банкноте, Леся Украинка на двухстах гривнах, Вальтер Скотт на десяти шотландских фунтах, и так далее. Понятно, что у нас первыми претендентами станут Пушкин, Лермонтов, Достоевский, Лев Толстой и другие. Но какую купюру какому классику доверить? Кто стоит дороже – автор “Евгения Онегина” или творец “Войны и мира”? Наверняка вскипят страсти, стенка пойдет на стенку, в спор вмешаются коммунисты с требованием непременно включить в список пролетарского писателя Горького и исключить эмигранта Бродского. Чекисты начнут продавливать Вадима Кожевникова с Юлианом Семеновым, Татьяна Толстая вступится за дедушку, а Никита Сергеевич и Андрон Сергеевич примутся, как два бульдозера, проталкивать папу – хотя бы на сторублевку, вместо Большого театра. Только открой дискуссию – и в обществе начнется такой раздрай, что никому мало не покажется…
Может быть, вспомнить про ученых, изобретателей, знаменитых деятелей спорта? На пятишекелевой банкноте Израиля был нарисован Эйнштейн, на пятидесятифунтовом билете Великобритании – создатель первого паровоза Джеймс Уатт, пятикроновую купюру Эстонии вплоть до 2011 года украшал гроссмейстер Пауль Керес, и т. п. Но и данном случае хлопот у нас не оберешься. Изобрази на деньгах Сергея Королева, Андрея Туполева или Николая Вавилова – и придется напоминать заодно, что отец советской космонавтики и знаменитый авиаконструктор при Сталине были осуждены и сидели, а выдающийся генетик и селекционер умер в тюрьме. Если же взять ученых со сравнительно благополучной судьбой – например, изобретателя телевидения Владимира Зворыкина или конструктора вертолетов Игоря Сикорского, – то придется заодно и признать, что состояться им в науке, скорее всего, помог своевременный отъезд в США. Ну а с чемпионами по шахматам – вообще головная боль для патриота. Александр Алехин эмигрировал из России, жил во Франции и умер в Португалии, Михаил Таль похоронен в Риге, Гарри Каспаров уехал жить в США, а Владимир Крамник – опять же во Францию…
В общем, куда ни кинь – одни проблемы. И, что самое грустное, во всех случаях – и в ныне существующем, и в гипотетических – в оформлении российских денежных знаков нет эксклюзивности, чего-то оригинального, хоть изюминки. Нет, Центробанк пытается идти своим путем. На двухсотрублевой новой банкноте – исторические развалины Херсонеса. Вроде развалин раньше не было. Прогресс? Но если найти изображение 100 сирийских фунтов образца 1990 года, там обнаружатся тоже развалины – только древней Пальмиры – причем в сходном ракурсе. И между Херсонесом и Пальмирой сразу возникает какая-то нехорошая параллель, к которой едва ли стремились создатели нашей купюры.
И все-таки… Если присмотреться к новым российским бумажным деньгам, можно углядеть намек на преодоление всегдашней скуки и даже выход на неожиданный эксклюзив. Что изображено на одной стороне двухтысячерублевой купюры? Недостроенный космодром “Восточный” в Амурской области. Работы ведутся, до конца далеко. Для всех, кто следит за новостями, “Восточный” – не столько олицетворение взлета инженерной мысли, сколько символ одного из крупнейших коррупционных скандалов. В то время как рядовые строители космодрома бастовали и устраивали голодовки из-за хронических задержек зарплаты, тамошние подрядчики ухитрились украсть 7,5 миллиардов рублей. Расследование уголовных дел продолжается до сих пор, и никто не гарантирует, что из тридцати миллиардов, ежегодно выделяемых для “Восточного” из госбюджета, все деньги и впредь будут использованы по назначению. Однако народ у нас упорный. Сколько бы еще ни украли, космодром, скорее всего, будет достроен. В конце концов мост на остров Русский во Владивостоке (изображен на другой стороне той же купюры) все-таки возвели – несмотря на сомнительную экономическую эффективность и громадные хищения в ходе строительства…
Так, может, в этом и смысл новой купюры? Быть может, в дальнейшем на наших деньгах появятся, например, изображение стадиона “Зенит” в Санкт-Петербурге или веселые картинки с эпизодами укладки плитки в Москве, или что-нибудь еще в этом духе – большое, невероятно дорогое и малорентабельное. Картинки на деньгах станут духоподъемным символом, который будет напоминать нам о главном: страна наша велика и обильна. Порядка в ней нет, но не очень-то и надо. Сколько бы у нас ни украли, ни проворонили, ни растратили впустую на химеры, все равно что-нибудь еще обязательно останется на будущее. И это само по себе уже внушает нам некоторый оптимизм.
Источник: http://nversia.ru/rubric/view/id/9294