- Для меня вся эта история началась ровно год назад, когда в 2016-м году я стала замглавы администрации Фрунзенского района по экономике. И сразу начались такие предложение – не хотите ли вы поработать с торговцами. Я, конечно, сказала, что хочу. И потом понеслась история, когда к нам в администрацию на работу пришел некий Валерий Фарфилов и возглавил аппарат. Он стал меня склонять к тому, чтобы ставить «незаконку» по району, признавать торговлю незаконной и делать на них план по протоколам. На это я сказала ему категорически «нет». На что Фарфилов мне сказал – я рано или поздно займу твое место, тебе не поможет даже твой муж, который работает в администрации (замглавы мэрии Саратова по экономике Алексей Никитин, – «ОМ»). То есть такая угроза с его слов, как бы, поступила. Потом начались провокации со стороны коммерсантов. Приходили люди в кабинет, двери мои для них никогда не были закрыты. Единственное, у меня было очень мало времени для личных приемов, я всегда занималась другим – экономикой благоустройства, чтобы у ФАС не было претензий к проводимым нами конкурсам. Я бывший банковский работник, для меня принципиальна четкость банковских операций. Торговый отдел и работа с коммерсантами меня касались лишь постольку поскольку.

Как говорит Никитина, упомянутый Валерий Фарифилов якобы приходится сыном Владимиру Фарфилову, одному из учредителей ООО «Мегастрой». Эта компания сыграла одну из ключевых ролей в истории с обманутыми дольщиками ЖСК «Капитель-2002», – «ОМ»

До этого мне навязали некоего Михаила Ливерко, который раньше работал в отделе исполнения административного законодательства полиции и дружит с Фарфиловым. Мне его навязали в качестве начальника торгового отдела. Отношения у меня с ним с самого начала не сложились, и как он работал с коммерсантами я не знаю, потому, что в это не вдавалась. У меня не было полномочий определять законность или незаконность торговли. Мы только рассматривали варианты размещения. При мне ни одной незаконной торговой точки в районе не стояло. Там где люди давно стояли, я не чинила препятствий, и мы их, как положено, провели по схемам, чтобы все было законно, с соблюдением санитарных норм. Фарфилов отвечал как раз за привлечение к ответственности предпринимателей, но не я. Думаю, что от меня хотели просто, чтобы я на все закрывала глаза. Единолично я даже при сильном желании ни на что не могла повлиять. С того времени как Фарфилов вышел на работу, я оказалась изолирована от главы администрации Игоря Молчанова.

Я предполагала, что ко мне будут приняты какие-то меры. Потому что приходили коммерсанты в совершенно внеурочное время. С таким предложением: сколько мы должны заплатить денег, чтобы стоять на том месте, где мы сейчас стоим. Многие из них стояли на законных местах. На что я искренне удивлялась: а кто вам сказал, что вы деньги какие-то должны мне носить? По инструкции я должна была писать объяснительную на имя главы администрации о попытке предложить мне взятку. А глава должен был давать этому ход, писать заявление в правоохранительные органы о попытке подкупа должностного лица. Это, например, Ольга Монахова, у которой ярмарка на углу Шелковичной и Хользунова, которая приходила ко мне в кабинет с вопросом – сколько ей надо заплатить для того, чтобы ее ярмарка продолжала так же функционировать без проблем. Сначала я не поняла, о чем там идет речь. Но после того, как я поняла, я написала на нее заявление, потому что именно так надо действовать по инструкции, за которую я лично расписалась. Таких людей было не менее трех и не менее шести заявлений. Они прошли через отдел полиции №6. Сначала через Молчанова (однофамилец тогдашнего главы администрации Фрунзенского района,- «ОМ»), который возглавлял отдел, потом там сменился начальник и стал Коноплев, через него они проходили (документы имеются в распоряжении редакции «ОМ»). Моим жалобам хода не дали. Было отказано в возбуждении дела в связи с отсутствием состава преступления, об этом я узнала только после возбуждении дела против меня. Я думала, что полиция сама разберется. И потом ответы получала не я, а глава района. Я не могла отказы обжаловать, и думала, что руководство само будет продолжать это, так как положено.

Оперуполномоченный отдела полиции №6 по Фрунзенскому району Саратова Денис Коноплев летом 2015-го года руководил обыском по делу о клевете на депутата областной думы Сергея Курихина в редакции «Общественного мнения» и у подозреваемого журналиста. Вскоре он был повышен и стал начальником районного отдела МВД. Дело в суде развалилось, – «ОМ»

И потом я совершенно спокойно перед новым 2017-м годом поехала в отпуск с ребенком-инвалидом. Вернулась из отпуска и мне говорят, что был обыск в моем кабинете, и что готовьтесь – теперь пощады не будет. После январских праздников я узнаю, что на меня возбуждено уголовное дело. Какие-то бумаги мне показали только в начале февраля. Там я узнала, что есть некие заявления на меня от неких коммерсантов, о том, что я якобы вымогала у них деньги. Позже выяснилось, что это в основном были те самые коммерсанты, что приходили ко мне в кабинет, и о визитах которых я была вынуждена писать объяснительные.
В СМИ, со ссылкой на прокурора Жаднова (в то время зампрокурора города, – «ОМ») меня объявили преступницей, хотя меня до этого еще ни разу к следователю не вызывали. Я оттуда и узнала, что мне инкриминируется. По предписанию прокурора города Воликова, меня увольняют. Он написал главе администрации, что меня надо уволить в течении стольки-то часов из-за того, что прокуратура выражает мне недоверие . До этого я двадцать лет в банке была проверена-перепроверена всеми службами безопасности. Мой телефон поставили на прослушку – это я потом узнала из дела. Разрешение выдавал тот самый полицейский Молчанов, бывший глава районного отделения, через которого проходили первые мои заявления на предпринимателей.

Я была в таком шоке, и мне подсказали адвоката. Его фамилия Григорян. Он не доводил до меня ни одного предписания следователя, которое я могла бы обжаловать. Он даже не объяснял мне, что я имею такое право. Оказалось, что адвокат Григорян ранее работал в главном следственном управлении ГУ МВД по Саратовской области. Потом, уже когда следователь начал угрожать мне тем, что он лишит меня свободы, я адвоката поменяла. С этого момента мы начинаем писать жалобы. И лишь после этого я увидела какие-то постановления следователя, уже в судах. Следователи не ставили меня в известность, откуда у них берутся эти эпизоды, как они одно с другим объединяют. Я все эти документы увидела уже в судах по жалобам. На данный момент уже осужден человек, которого следствие выдает за моего подельника – специалист торгового отдела Владимир Чупрынин. У него было закрытый суд в особом порядке. У нас была очная ставка, где он резко поменял показания. С моей точки зрения, это выглядит как вранье и оговор.
Он отделался штрафом. Это мой сотрудник, причем он не находится в моем прямом подчинении. Он находился в подчинении начальника торгового отдела. Начальник у него Ливерко. Чупрынин общался непосредственно с коммерсантами, это его должностные обязанности. Я общалась только на личных приемах. С кем и как он работал, я не знаю. Я полагаю, что он дал показания против меня.
Владимира Чупрынина меня попросила взять на работу его мать, Ирина Мамолина, которая работает у нас в бухгалтерии, мол, посмотри, как будет мальчишка работать. Ее заместителем является еще один Молчанов. Отец того самого Молчанова, бывшего начальника отдела полиции по Фрунзенскому району. Он на меня и завел дела.
У следователя есть запись прослушки разговора, где Чупрынин звонит своей маме, Мамолиной. И она ему говорит: «Ну что, Никитина брала деньги у тебя?» А он: «Да, мам, я со всех деньги собрал, но ты же знаешь Никитину, как я ей эти деньги принесу? Она сказала, что ей зарплаты достаточно». Этот разговор у следователя есть, но он везде его скрывает и в судах не показывает. 

Как только я начала обжаловать постановления следователя в судах, в том числе об объявлении меня в розыск и приводе, следователь Следственного отдела СК по Саратову Якушев начал преследования меня и моей семьи. Несмотря на то, что я болела и не могла явиться к следователю, меня пытались вызвать, и мне пришлось раскрывать свой диагноз.
Потом оказалось, что там куча эпизодов. Мы узнали, что есть какой-то эпизод о том, что якобы информационное агентство администрации оказывало информационные услуги, а мы потребовали от предпринимателей за них расплатиться. Через меня ни одного документа об этом не проходило. Мифические какие-то услуги! Другой эпизод с якобы взяткой шампанским, который из дела убрали. К нам обратилась администрация Саратова о том, чтобы помочь. Был совет городского актива, и к нам из мэрии обратились – можете попросить коммерсантов, чтобы они как-то помогли. А мы потом, когда будут финансы, с ними рассчитаемся. Я передала эту просьбу Чупрынину. Сама лично я говорила только с одним человеком, и он отказал в помощи. И тут я узнаю, что он тоже написал на меня заявление о том, что я у него вымогала деньги. Шампанское и водку я в глаза не видела. Но что-то отвезли сами коммерсанты, что-то отвез начальник торгового отдела Ливерко. Я следователю пыталась объяснить, возьмите у Ливерко показания, о том, что он в курсе этой темы. Следователь говорит, что Ливерко к этому отношения никакого не имеет. Получается следователь его выгораживает? Очень много вопросов к следователю. При огромном количестве нарушений и доказательств моей правоты, почему-то суды первой инстанции принимают решения по моим жалобам не в мою пользу. А прокуроры выступают как адвокаты следователя. Например, следователь долго отказывался прикладывать к делу мои документы из больницы. Он третирует всю мою семью. Вызывает моего мужа, замглавы администрации города к себе на допрос через главу города. Хотя может обратиться к нему лично. Присылает кордоны милиции меня арестовывать каждый день с утра, когда я нахожусь в больнице. Дети боятся идти в школу. Боятся, что их могут схватить, куда-то вывезти.

В рамках моего уголовного дела мне инкриминируется еще следующее. Было совещание. Его собирала не я, а глава района, там были и местные предприниматели. Сам глава района Молчанов сказал там коммерсантам – есть такой посыл, что мы в районе строим церковь на Шелковичной. И посыл такой что, Христа ради, помогите – кто чем может, мы должны построить пристройку к этой церкви. Я сама там ни разу в этой церкви не была, просто присутствовала на этом совещании. И естественно, коммерсанты апеллировали к нашему торговому отделу. Они получили от главы неподписанное письмо, в котором мы просили, не настаивая, никого не заставляя, сделать благое дело для церкви. Теперь в материалах уголовного дела оказывается, что я заставляла проплачивать деньги на церковь, я их вынуждала это делать, и я, неизвестно как, неизвестно куда, эти деньги отправляла. Сами коммерсанты это написали в своих заявлениях! И опять-то такие среди них есть те, кто меня провоцировал. Я даже не знаю – платили ли они или нет. Единственное, я узнавала на совещаниях у главы, что проплачено окно, проплачена дверь в церковь… Кто платил, как платил, я не знаю. Я просто была передаточным звеном между теми, кто занимался от нашей администрации строительством церкви, и теми, кто контактировал с предпринимателями. Поручено было заниматься церковью именно Фарфилову и Шутову, это замглавы по хозяйственной части. Коллегиально объявлялось, что нам надо закрывать объект. Иногда даже Чупрынин сам ходил к главе и докладывал, кто оплачивал, как оплачивал.

Место строительства храма во имя апостола и евангелиста Иоанна Богослова на улице Шелковичной рядом со зданием НИТИ «Тесар» было освящено 22 октября 2014-го года. Его настоятелем уже назначен священник Михаил Поликаровский. Временный храм действует на том месте с 2006 года. Освещая стройплощадку, митрополит Саратовский и Вольский Лонгин выразил благодарность меценату – гендиректору группы компаний “ТЕСАР” Юрию Ерофееву, «чьими стараниями было положено начало строительству», а также Вадиму Фролову, руководителю компании “ГЕОТЕХНИКА-С”, которая возводит храм, – «ОМ».

Я везде буквально кричу о том, что дело это заказное. Кому это нужно? По моему мнению, это может быть выгодно некой команде, которая сидела и много лет собирала деньги с коммерсантов в районе. Я когда пришла, я это дело пресекла, сказала, что мы так работать не будем. И что зарплата у нас достаточна для того чтобы нормально жить. Мне инкриминируют вымогательство, но те коммерсанты которым я передавала какие-то просьбы и они отказались, для них это ничем чревато не было. Мне кажется, что Фарфилов к этой команде относится, судя по тому, что от него исходили угрозы, судя по тому что он говорил, что займет мое место и фактически осуществил свое это намерение. В любом случае, я буду добиваться правды. Я не могла делать того, что мне вменяют. Я считаю что чиновники и без того получают нормальную зарплату, и говорила об этом своим сотрудникам. То, что они начали давать на меня показания – ну, явно не моя вина.

На данный момент Елена Никтина является подозреваемой по трем статьям УК, в том числе превышении должностных полномочий. Находясь на больничном она объявлялась следователем в розыск. Он также выписывал постановление о ее приводе на допрос. 26 октября Октябрьский районный суд Саратова признал эти действия незаконными, однако Никитина заявляет, что давление на нее продолжается, - “ОМ”.

На фото внизу – Елена Никитина.

Источник: https://om-saratov.ru/politics_article/21-november-2017-i55234-v-saratove-rassleduetsya-d