ВНЕЗАПНО АВАРИЙНЫЙ ДОМ

Примерно пять лет назад Антон купил квартиру в доме 1840 года постройки. Это старинный купеческий особнячок красного кирпича на Большой Горной. Район старых домов, яблоневых садов и ухоженных палисадников. Правда, рядом кварталы аварийного, заброшенного и сгоревшего жилья. Но специалисты, которых Антон приглашал оценить надежность здания, заверили его, что дом простоит еще лет сто.

Формально его жильё – долевая собственность в коммунальной квартире. В квартире общая кухня со смотровым окном в потолке, общие удобства.

Он вложился в ремонт: поставил газовый котел, отгородился от соседей, сделал собственные удобства, кухню. И планировал между длительными своими командировками долго и счастливо там жить. Любит человек старые дома с собственными двориками.

– В начале апреля прошлого года соседи мои вдруг стали крепко выпивать, – рассказывает Антон. – Я, естественно, поинтересовался, по какому поводу праздник. «Так дом расселяют! Мы квартиру получили!» – не скрывали своей радости соседи.

Белоножко выяснил, что расселением из ветхого и аварийного дома, в котором он собрался прожить еще лет сто, занимается Волжская администрация, кабинет 112.

– Прихожу. За столом среди бумаг и офисной техники сидит немолодая женщина. Интересуется, по какому вопросу. Судьбу дома хочу узнать, говорю. И слышу в ответ: «А вы кто?.. Как владелец? Почему вас нет у меня в реестре? Почему вы не предоставили нам свои данные, когда покупали квартиру? Что, еще и квартира трехкомнатная?..»

Чиновница лихорадочно соображала, что делать.

– Минуточку, – возразил даме Белоножко. – Почему я должен был давать какие-то сведения в ваш реестр, если я о нем знать не знал. Квартиру я покупал не в подворотне, а через регистрационную палату. Так что вопрос к ним: почему они вас не уведомили о смене владельца. К тому же на момент покупки дом точно не был аварийным.

– Да он уже лет двадцать как аварийный. Про это все знают, – утихла чиновница и тут же скомандовала: – Так что ко мне со всеми документами быстро!

Если в Саратове и существует реестр аварийных домов, подлежащих расселению и сносу, то найти его в открытом доступе непросто. Существовал ли он пять лет назад? Как чиновники признавались Белоножко, на тот момент сводного реестра еще не существовало в природе.

– Но я же не дурак – покупать жильё под снос, чтобы потом вкладываться в ремонт! – разводит руками Антон.

Еще через неделю чиновница из 112-й комнаты, сняв копии с документов, отправила нашего героя в комитет по управлению имуществом города. Городские чиновницы, обитающие в здании на Яблочкова, встретили его вопросом: «А вы кто?..»

– И там началась та же самая комедия: как – владелец? Почему вас нет в реестре? Почему вы сведения не подали? Как – у вас трехкомнатная квартира? Давайте скорее ваши документы! Ааааа! – вспоминает Антон.

Белоножко понял, что процесс включения его в программу расселения запущен. И что в любимом старом доме ему остаться не судьба. Поэтому вежливо поинтересовался:

– А куда меня переселяют?

– Или за «Леруа Мерлен», или в Солнечный-2, или на Лопатину гору, – пожали плечами чиновницы. – Скорее всего, на Лопатину гору. Да вы сами можете съездить и посмотреть.

НА ЛОПАТИНУ ГОРУ

– Знаете, что это за Лопатина Гора? – усмехается Антон. – Это маршрут девятого трамвая, район завода силикатного кирпича. Минут пятнадцать пешком от трамвайной остановки через промзону: вокруг какой-то «необрезной лес», шиномонтажки и «михайловские бани». В конце промзоны – овраг, бывшая свалка. Они там эту свалку расчистили – вокруг натурально отвалы из шлака, подпертые бетонными плитами, – и воткнули туда моё будущее, выходит, жильё. На тот момент первый подъезд уже построили, второй был на стадии котлована. А наверху, на горе – частный сектор, жители которого свой мусор по привычке так и сбрасывают в овраг. И этот мусор уже переваливается через бетонные плиты и сыплется на стройплощадку. В общем, полный пинцет.

Белоножко вернулся в комитет по имуществу города и попросил бумагу, в которой точно будет написано, какое ему предоставляется жильё – подъезд, этаж и метраж. И степень готовности квартиры к проживанию – а то, может, там даже унитаза нет.

– Мы, – отвечают ему, – не можем вам бумагу дать. Мы можем её только прислать. Почтой России. Идите домой и ждите письмо.

Когда через неделю Антон обнаружил у себя в почтовом ящике письмо, он даже слегка удивился. А потом удивился ещё больше – письмо было из суда.

Антон Белоножко

КТО ЭТИ ЛЮДИ И ГДЕ МОИ ВЕЩИ?

– Открываю я письмо и вижу, что в суд вызывается Белоножко Андрей Викторович, – вспоминает наш герой. – А я, на минуточку, Антон. Оказывается, иск в суд направил комитет по имуществу администрации города. В нём пишут: Андрей Викторович с декабря прошлого года регулярно получает от нас уведомления о том, что его приглашают переехать в новое, комфортабельное жилье. Но Андрей Викторович, зараза такая, по каким-то своим внутренним причинам не хочет документик подписать. Поэтому мы просим суд обязать Андрея Викторовича подписать это уведомление.

Знакомясь с материалами дела, Белоножко выяснил, что дом, в котором он приобрел квартиру, объявлен аварийным еще в начале девяностых годов. Тогда комиссия из двух или трех народных депутатов Волжского района осмотрела этот дом и постановила: раз он был построен больше 50 лет назад, и в нем более сорока лет не проводили капитальный ремонт, его надо снести.

– Я так понимаю, что заключение просто лежало под сукном и ждало своего часа. И когда какому-то застройщику в центре понадобилось поставить свою десятиэтажную свечку, его достали. Я не знаю, что это за застройщик. И я понимаю, что бизнес есть бизнес. И я в этот замес попал по воле случая, – говорит Антон со смирением. – Но мне не нравится, какими методами со мной работают – еще в марте в комитете по имуществу обо мне знать не знали, а теперь оказывается, что они мне с декабря письма шлют. Я подозреваю служебный подлог.

В суде, где в качестве истца ждали Андрея, диалог между судьей и Антоном начался привычным уже образом. Судья спросил:

– А вы кто?

– Я Антон.

– А зачем же вы тогда пришли?

– Потому что здесь явная опечатка: я не Андрей, но фамилия здесь моя, адрес прописки мой и квартира тоже моя.

– Хорошо, – согласился судья. – Раз так, то рассказывайте по существу.

Аварийный дом на Большой Горной

Администрация в суде желаемого не добилась. Судья вынес потрясающее по своей гениальности решение: суд выиграл Белоножко Андрей Викторович, поэтому уведомление может не подписывать, а Антон Викторович БелоножНо присутствовал в суде как третье лицо.

– Это смесь Даниила Хармса и Пелевина! – восклицает Антон. – На суде присутствую я. Но меня, согласно судебным документам, на суде и нет. Зато есть два странных человека, которые почему-то судятся за мою квартиру.

Сразу после суда Антон уехал в очередную длительную командировку. А когда вернулся, узнал, что выиграл еще один суд по тем же исковым требованиям. Но теперь в качестве соответчика в суде выступал его еще не отселенный сосед.

Вооружившись двумя решениями суда, Белоножко снова направился в комитет по управлению имуществом города.

В кабинете присутствовало новое лицо: мужчина, «очень нервный», «сидел и жевал бутерброд». Антон объяснил, что дважды выиграл у города суд, а уведомления всё приходят и приходят. Что он уже на всё согласен – только прямо сейчас дайте мне бумагу – куда меня всё-таки из моего дома переселяют: квартира, метраж, этаж?

Мужчина отложил бутерброд в сторону и произнес:

– А вы кто?

– Мужчина, стоп! Эти слова я слышу уже в третий раз. Причем в прошлый раз я слышал это от ваших сотрудников.

История «Как – владелец? Почему вас нет в реестре? А почему вы сведения в реестр не подали? Как – у вас трехкомнатная квартира? Несите сюда ваши документы!» повторяется в третий раз.

– Меня это начинает порядком раздражать. Я говорю: вот я, вот мой паспорт, вот свидетельство о собственности. Дайте мне бумажку, из которой мне будет понятно – нравится мне будущее жилье или нет, сколько там метров, ликвидное ли оно, на каком этаже эта чертова квартира.

Чиновник говорит:

– Не могу.

– Но почему?

– Потому что я должен отправить её. Почтой. России…

Сгоревший дом 

«Я НЕ ВЕРБЛЮД». –  «А СПРАВОЧКА У ВАС ЕСТЬ?»

И тогда Белоножко решает, что пора идти ва-банк.

Независимой экспертной организации с лицензией он заказывает оценку сделанного ремонта. Эксперт обсчитывает затраты только на материал (не учитывая работу бригады, согласование проекта по установке газового котла и множество мелких нюансов). Сумма материалов тянет на 560 тысяч. В досудебном порядке он требует у города эту сумму: раз вы забираете у меня квартиру, которую объявили аварийной, и информации об этом не было в открытых источниках, то бог с ним, я перееду, куда вы хотите. Но отдайте мои 560 тысяч, я в новом жилье хоть ремонт сделаю.

«Федеральная программа не предусматривает компенсацию за ремонт, – сообщают в ответ чиновники. – Так что идите-ка вы в суд!»

Суд назначает свою экспертизу. Эксперт, по словам Белоножко, «молодой мальчик, разувается на пороге, заходит в квартиру, говорит – ничего себе, и как мы это будем считать? – обувается и выходит». В суде сообщает, что рыночная стоимость квартиры такая-то, земли под домом – такая-то, стоимость ремонта посчитать невозможно. Суд, складывая обе суммы, получает в итоге что-то порядка двух миллионов рублей и обязывает город уплатить нашему герою эти деньги в качестве компенсации за жильё. Квартиру в этом случае не давать.

– Пока я жду, что решение суда вступит в силу, я ищу себе новую квартиру. И вдруг меня вызывают на новое слушание.

«А вы уверены, что это действительно Антон, а не Андрей? А вы уверены, что у этого Антона (кстати, а докажите нам, что вы Антон, мы же Андрея тоже не с потолка взяли, так в Госреестре записано) нет какой-нибудь ещё квартиры», – пересказывает Белоножко вопросы представителей городской администрации.

Вся эта история напоминает миниатюру  из передачи «Кабачок 13 стульев»: «Я не верблюд».

– То есть накосячили они, а доказывать, что я не Андрей, должен почему-то я! – возмущается Белоножко. – Так я не поленился и за 500 рублей заказал справку из Госреестра, где написано, что там я всё-таки значусь как Антон. Я выигрываю суд и опять жду компенсацию. И тут меня вызывают на апелляцию, где представители администрации напирают – докажите, что у вас нет еще какой-нибудь квартиры? Почему мы должны вам компенсацию давать?

– Окей, ребята, – говорю я, – если вы так сильно не хотите выплачивать мне компенсацию, вперёд. Предоставьте справку, что я действительно Андрей, что у меня действительно есть вторая квартира. Если вы её найдете на Манхэттене, будет вам моя пожизненная благодарность. А пока этих доказательств нет, отдайте мне мои деньги и покончим уже с этим балаганом.

Этот суд Белоножко выигрывает тоже. Относит исполнительный лист в казначейство. Уезжает в командировку.

По возвращении в Саратов с удивлением узнает, что его ждет новый суд по вновь открывшимся материалам дела: «ввиду явной арифметической ошибки в решении суда». Город говорит: «Уважаемый суд, страна в кризисе, бюджет оскудел. Зачем вы, рассчитывая компенсацию, складываете стоимость земли под домом и стоимость квартиры? Не проще ли вычесть одно из другого?»

– Да, это очень забавная история, – говорит Антон. – Я сам смеялся, пока не устал от происходящего, от бесконечных и бессмысленных судов. Суд по вновь открывшимся обстоятельствам я тоже выиграл. Но, насколько я понимаю, город готов биться до конца и подавать кассацию. Деньги я получил, купил квартиру. И пока её ремонтирую, живу в своем старом доме, где прописан до сих пор. Мне отключили газ. В доме холодно и сыро. Вокруг меня постоянно горят расселенные дома. За август только три сгорело. Так что я опасаюсь, что у этой забавной истории будет не самый смешной финал. Тем более что ни одна колонка в районе не работает, и как раз во время пожаров в кранах пропадает вода.

Источник: https://fn-volga.ru/article/view/id/533