Во второй половине января обещаны громкие разоблачения, но кое-что Павел Углановрассказал «Бизнес-Вектору» прямо сейчас.

Вкратце напомним фабулу. В 2010 году Павел Угланов, известный как владелец сети газовых заправок, стал замминистра промышленности в областном правительстве. Но надежды на быструю карьеру не оправдались, и в 2012 году Угланов подался в США, где в Майами открыл сеть АЗС Niko Petroleum и учредил автотранспортную фирму.

В Штатах бизнесмен приобрел еще и элитную недвижимость в кондоминиуме Trump Hollywood, однако по неким причинам через 5 лет снова вернулся в Россию.

Здесь Угланов снова решил попытать счастья на госслужбе, поверив экс-депутату Балтайского районного собрания Алексею Красильникову, который хвастался своими связями с влиятельными людьми. Через Красильникова Угланов вышел на Александра Бобовникова — бывшего и.о замглавы администрации Ненецкого автономного округа по работе с правительством России. Бобовников предлагал Угланову много чего, при этом вопрос трудоустройства требовал все новых денежных вливаний.

Наконец, в 2017 году Угланов, выйдя по своим связям на столичную полицию, начал ловить на живца самого Красильникова. «Рыбалка» оказалась успешной, в 2017 году Красильников получил 4 года колонии за мошенничество, а вот Бобовников успел сбежать.

Однако история на этом не закончилась. По версии, изложенной в пресс-релизе Генпрокуратуры, Угланов, уже в статусе потерпевшего, решил использовать этот статус и начал запугивать одного из возможных участников дела, угрожая передать правоохранительным органам доказательства его вины, если тот не отдаст не менее 26 млн рублей. Попался наш земляк при получении денег в одном из московских ресторанов.

В этих эпизодах участвовали «адвокаты Бобовникова» — Константин Скрыпник и Вадим Мышлявкин, уже успевшие поработать защитниками бриллиантового полковника – Дмитрия Захарченко из управления «Т» столичного главка. Кроме адвокатов, с Углановым общался подполковник ФСБ в отставке Ролан Гагоев, который выступал доверенным лицом беглого решальщика.

Игры Угланова со знатными наперсточниками закончились приговором Таганского районного суда Москвы, который 19 сентября 2018 года дал нашему земляку 3 года колонии общего режима за покушение на особо крупное мошенничество. Отсидев 1 год и 3 месяца, незадачливый покупатель кресел и постов вышел по УДО 24 декабря 2019-го года.

— Приговор 2018 года многих поверг в шок. Люди знают, что вы человек азартный, увлекающийся, но чтобы до колонии дело дошло…

— Я был абсолютно уверен в своей невиновности, пришел на суд в джинсах и пиджаке, в кармане у меня был билет обратно в Саратов на тот же день, в голове — планы на завтра, на месяц, на год. Когда я услышал приговор, у меня просто земля из-под ног ушла!

— Почему вы были так уверены? Вас же задержали в ресторане в момент получения денег, причем не районная полиция какая-то, а представители ФСБ.

— Считаю, что все это было спланированной провокацией. Началось все с того, что жена Красильникова Виктория Фельдман в Москве сообщила Бобовникову о своем намерении вернуть мне похищенные деньги, а Бобовников и его окружение, я думаю, разработали комбинацию, дабы я получил не деньги, а срок. Частью плана, по моему убеждению, стал подкуп московского адвоката Федора Шляхтина, которого я нанял по объявлению, пока ехал в аэроэкспрессе из аэропорта.

Речь шла о стандартном договоре о возврате средств, я подумал, что любой адвокат с улицы сумеет составить такой договор. Перед тем, как взять в ресторане 30 миллионов рублей, я спросил у Шляхтина, все ли в порядке с договором, правильно ли он составлен. После этого поставил подпись, взял деньги и сразу же был задержан. На суде стало известно, что Шляхтин взял у людей Бобовникова 1,5 млн рублей и играл против меня. Шляхтину суд дал 5 лет колонии.

— А Бобовникову и прочим участникам этой комбинации?

— Александр Бобовников в федеральном розыске, Скрыпник под следствием, Ролан Гагоев арестован и сотрудничает со следствием.

— Вы свой срок как провели? Чем занимались?

— По этапу два с половиной месяца добирался до Саратова, был в СИЗО Бутырки, в Матросской тишине, Владимирском централе, в Казани, Нижнем…А сидел в ИК-33 в Ленинском районе. Я был старшим дневальным всей промышленной зоны. Подчинялся напрямую замначальника колонии. На производстве ежедневно работало порядка 300 человек, была обработка металла, столярка, птицеводство, выращивали свиней.

Заместитель начальника по производству – я его считаю своим наставником – был очень ответственный человек, болел душой за свое дело, работал с полной самоотдачей. Что я могу сказать про этот отрезок своей жизни? Я прошел этот путь, был образцовым сидельцем, и пусть мне было нелегко, но никто плохого слова про меня сказать не может.

— На пересмотр в Верховном суде РФ вы серьезно рассчитываете?

— Я не признал себя виновным. Я настаивал и настаиваю на том, что не виноват ни в каком покушении на мошенничество и должен отстоять свое честное имя. По моему мнению, мое дело было заказным, не случайно после приговора мне передали слова от представителей Бобовникова, что если бы я не сел, меня бы просто убили в Саратове. Цель была не возвращать мне деньги. Помимо меня от рук той же самой группировки пострадали и другие люди. Например, в деле есть эпизод на 800 миллионов рублей, у кого-то по поддельным документам отжали коммерческую недвижимость, у кого-то отобрали рынок, у кого-то деньги. Мы, потерпевшие, поддерживаем связь друг с другом. О влиянии и возможностях группировки говорит и тот факт, что меня арестовывали представители ФСБ, и моим заурядным, в общем-то делом, делом провинциального бизнесмена, занимался Следственный комитет России.

— Но вы хотите вернуть не только честное имя, но и потерянные средства. Насколько это реально?

— Свои потери я оцениваю в 32 миллиона рублей, есть решение суда в мою пользу на сумму порядка 30 миллионов. В этом объеме наложен арест на имущество Красильникова, идет исполнительное производство, но пока я ни копейки не получил. На остальную сумму мною поданы гражданские иски, они рассматриваются в судах Москвы.

Вопросы задавала Наталья Левенец.