Мой старый добрый приятель волнуется по поводу того, что с нами будет, когда этот проклятый коронавирус пойдет на убыль, а к нам вернется долгожданная свобода. Он не верит в то, что  невероятно разросшийся за последние десятилетия рынок сферы услуг свернется до размеров мнимой величины, что он не только перестанет быть таким, каким был еще вчера, но рискует вообще перестать быть. Неужели такие отрасли, как туризм, гостиничный сервис, рестораны, кафе, фитнес центры и прочая, и прочая вдруг окажутся невостребованными? Куда денутся те сотни, тысячи, десятки тысяч, миллионы занятых в этой сфере? Сила инерции в рамках которой происходят изменения, настолько велика, а наши привычки к прежней системе так прочны, что разуму очень трудно смириться с тем, что на наших глазах развертывается не очередной экономический кризис, а конец прежнего мира. Но мы с этим не можем смириться, мы в это не верим. Потому, что этого не может быть!

В очереди за будущим…

Между тем истории известны примеры, когда исчезали целые классы, отрасли, виды и роды занятий. Классическим образцом такого исчезновения может послужить процесс огораживания в Англии, который начался на раннем этапе развития тогда еще молодой и динамической системы капитализма.

На рубеже XV-XVI вв. старая добрая Англия еще представляла собой в основном земледельческую страну, где главным производителем национального богатства был фермер. Земля, которая являлась главным богатством того времени, в основном принадлежала дворянам, церкви и короне. 

Так овцы съели людей

Большинство английских крестьян не обладало правом собственности на свои земельные наделы. Свободные держатели — фригольдеры — платили лордам за земельные участки незначительную ренту и имели право свободно распоряжаться ими. Наряду с фригольдерами были и копигольдеры, когда-то выкупившие свою свободу. Их было большинство.  Копигольдеры были  лишь наследственным или пожизненным держателем своего участка и платили за него лорду феодальную ренту, как правило, денежную. При передаче этого участка в наследство детям, продаже или обмене он был обязан испрашивать разрешение на это у лорда и вносить определенную плату.

И все было бы ничего, если бы вдруг в один прекрасный день “овцы не стали поедать людей”. “О овцы, такие ручные и неприхотливые в еде. Они становятся настолько жадными и необузданными, что поглощают самих людей, опустошают и делают безлюдными поля, дома и города” – писал в своей “Утопии” Томас Мор. Что же случилось с овцами, почему они стали такими “кровожадными”?

Типичный пейзаж после огораживания

Пока фригольдеры и копигольдеры пахали свои наделы и выращивали хлеб, параллельно развивалась капиталистическая промышленность, которая в те годы возводила все более крупные мануфактуры, на которых изготовлялось сукно. Для его производства нужна была овечья шерсть и цены на нее стали расти по мере развития мануфактур. В какой-то период времени они (цены) стали такими заманчивыми, что для владельцев земель стало выгоднее отводить их под пастбища, а не отдавать в в аренду земледельцам. Лендлорды удвоили, утраивали, иногда раз в семь увеличивали плату за допуск крестьян к владению при получении наследства, принуждая копигольдеров за всякий пустяк расплачиваться большими штрафами и потерей держания.

Экспроприированные земли отгораживались от наделов, оставленных крестьянам, отсюда  этот процесс получил название огораживание.  И хотя власти издали закон, считавший правонарушением превращение пахотной земли в пастбище, крупные землевладельцы плевать хотели на эти запреты.

Труд на мануфактурах был ужасен

Процесс огораживаний продолжался до начала XIX века, с 1760-х годов определяясь в основном актами парламента. Лишенные наделов крестьяне превращались в наемных сельскохозяйственных рабочих. Однако в большинстве своем они становились бродягами и нищими  пауперами, а английская деревня подверглась депопуляции. 

С огораживанием пытались бороться и власти, и церковь, и публицисты с экономистами, но тщетно. Процесс производства шерсти оказался таким выгодным, а молодой капитализм таким щедрым, что лендлорды предпочитали овец живым людям. 

Это крах

Сотни тысяч разорившихся крестьян стали бродить по дорогам доброй Англии в поисках хоть какого-то пропитания и работы. Их стало так много, что правительство приняло специальный закон об уголовном наказании за бродяжничество. Тем, кто не мог найти работу – полагалась виселица. В первой половине XVI в. десятки тысяч крестьян, обращенных в бродяг, бродивших по стране в поисках работы и хлеба, были повешены. В благочестивой протестантской Англии с «самым первым парламентом в мире» одного факта бедности было достаточно для того, чтобы висеть на перекладине.

Конечно, процесс огораживания растянулся на несколько столетий, но то было во времена, когда общественные процессы шли с определенным замедлением. Главным же итогом огораживания стало исчезновение такого понятия, как крестьянин-земледелец.

Мы теперь свободны…

Боясь быть повешенными, крестьяне готовы были согласиться на любую работу, хотя бы за еду. В стране стали появляться так называемые работные дома, куда нищих принимали на очень жестких условиях, а главным бенефициаром стали капиталисты – владельцы мануфактур, которым нужна была дешевая рабочая сила. Труд на первых мануфактурах был чудовищным, как по условиям, так и по заработной плате.

Это был не очередной экономический кризис, а смена уклада. Старые добрые феодальные отношения уходили в прошлое, а на смену крестьянину шел первоначально мануфактурный, а затем и фабрично-заводской наемный рабочий.

Те, кто не очень хорошо знает и тем более понимает историю, любят говорить, что всякие аналогии условны, дескать, нельзя в одну и ту же реку войти дважды. Однако мы здесь прибегаем не просто к аналогиям, а к аналогичным историческим тенденциям. Обратите внимание на то, что процесс огораживания и ликвидация крестьян-земледельцев, как класса, а их занятия, как вида деятельности, был тесно связан с развитием тогда абсолютно новых, не виданных ранее – капиталистических отношений. Появлялись новые виды производства, новая техника, а вместе с ними и новые формы взаимоотношений между работником и владельцем средств производства. Появлялся спрос на продукцию в таких масштабах, которых не знали в прошлом, возникали новейшие по тем временам производства и технологии.  Мир, хотя и медленно, менялся, а сами изменения с каждым разом становились все быстрее и изощреннее.

Тогда это тоже было в новинку

Поэтому те, кто сегодня беспокоится по поводу последствий не просто экономического кризиса, а фазового кризиса перехода от одного технологического уклада к другому, должны помнить, что такие переходы, как правило, связаны с исчезновением не только родов и видов занятий, но и с целых классов.

Если в Англии, начиная с XVI века, происходило исчезновение крестьян-земледельцев, то сегодня буквально во всем мире происходит ликвидация среднего класса со всеми его видами и родами занятий. Если крестьяне-земледельцы в Англии  в результате огораживания, превращались в пауперов, то нынешние представители среднего класса (малого и среднего бизнеса) будут превращаться в представителей нового квазикласса - прекариат. Процессы разделены по времени, имеют разный темп, но тенденция у них одна и та же.  Крестьян в Англии сгоняли с земель не столько лендлорды, сколько капитализм, несший с собой новый технологический уклад,  точно также, как нынешний средний класс лишают работы и ведут к разорению не какие-то  масоны и закулиса, а новые отношения и связанный с ними новый технологический уклад.

Приплыли

Что же, у нас теперь и постричься будет негде? – спросят у нас читатели. Почему же?  Будет где.  Наделенный искусственным интеллектом робот-парикмахер удовлетворит любой ваш каприз за гораздо меньшую цену, чем это раньше делал парикмахер-человек. Но вы не беспокойтесь, это произойдет не так быстро.

http://vremenynet.ru/headings/?SECTION_ID=17&ELEMENT_ID=20354