Почти год – из-за антиковидных ограничений – заседания Квалификационной коллегии судей Саратовской области проходят без участия журналистов.

Что же происходит за закрытыми дверями? Повлияло ли отсутствие гласности на качество принимаемых решений? Удалось ли новому составу ККС сохранить паритетные отношения между общественниками и представителями судейского сообщества в коллегии?

Об этом и многом другом в беседе с корреспондентом ИА “Взгляд-инфо” рассказал член ККС от общественности, легенда саратовской прокуратуры, государственный советник юстиции третьего класса Александр Пономарев.

По его мнению, в гласности в равной мере заинтересованы как граждане, так и сама судебная власть, ведь нередко через СМИ она выражает свою позицию по тем или иным вопросам. Тем не менее, полагает наш собеседник, действия членов ККС не зависят от того, присутствуют журналисты на заседаниях или нет, скорее, внимание прессы влияет на претендентов на должности судей.

“Члены квалификационной коллегии всегда руководствуются законом, Положением о порядке работы ККС. Присутствие представителей СМИ, думаю, больше влияет на самих кандидатов – они же понимают, что информация становится достоянием общественности, и насколько она значима для людей“, – отметил он.

Александр Пономарев особо подчеркнул, что при принятии решений никакого доминирования со стороны представителей судейского сообщества над членами ККС от общественности нет и быть не может. Все члены коллегии обладают равными правами и вольны отстаивать свою позицию.

“В работе коллегии участвуют наиболее квалифицированные и опытные судьи, они никогда не позволят себе унизить кого-то из членов ККС от общественности или принизить их роль. Другое дело, что каждый голосует, руководствуясь своим правосознанием, своим пониманием того, насколько тот или иной кандидат достоин должности судьи.

Конечно, больше всего вопросов возникает, когда приходится выбирать из нескольких претендентов. К примеру, на последнем заседании коллегии на должности двух судей арбитражного суда было четыре кандидата. Задавались вопросы, учитывалось, кем работал, сталкивался ли вообще этот человек с судебной системой и в каком качестве, интересовались правдивостью отраженных в документах сведений. Потом большинством голосов приняли решение рекомендовать двух кандидатов (речь идет о помощнике судьи арбитража Дарье Жупиловой и начальнике отдела кадров этой инстанции Романе Митюшкине – ред.). Количество голосов распределилось так, что эти два кандидата получили большинство, и они прошли.

Случается, что члены коллегии расходятся во мнениях, если на должность претендует один кандидат. Например, в прошлом году рассматривали кандидатуру на должность заместителя председателя районного суда – обсудили, задали вопросы, а при голосовании он не набрал большинства.

При обсуждении мы спрашиваем, как кандидат сдал экзамен, каковы его познания, а, если он уже работал судьей, то смотрим качество его работы, поступали ли жалобы от граждан. Учитывается количество отмененных приговоров, допускались ли претендентом существенные нарушения закона, которые, допустим, привели к ущемлению прав людей.

Понятно, что есть мнение руководства областного суда, позиция Судебного департамента, но каждый сам определяет, как голосовать за того или иного кандидата. И никакого ущемления, влияния или давления на членов ККС никто не оказывает“, – заверил он.

Вместе с тем, Александр Пономарев убежден, что необходимо изменить принцип подбора кадров для судебной системы, которая нуждается в притоке “свежей крови”.

“По моим оценкам, примерно 70-80% из числа приходящих кандидатов – это, как правило, работники судов. С одной стороны, я понимаю руководство – так легче, когда знаешь, как человек работает, на что он способен.

Но когда в 1991 году задумывалась судебная реформа, предполагалось, что суд, который поставили на вершину правоохранительной пирамиды, будет комплектоваться из тех, кто уже входит в эту систему, – прокуроров, следователей, адвокатов.

Мне кажется, надо на них больше ориентироваться, а не на технических работников судов. Получается, что судебная система себя копирует. Допустим, человек работает в каком-нибудь районном суде, исходим из того, что там очень профессиональный судья, и его помощник или секретарь видит перед собой положительный пример. А если, допустим, в работе судьи есть какие-то перекосы, то его подчиненный впитывает то, что не должен впитывать, а другого он не знает”, - отметил член ККС.

“На моей памяти немного случаев, когда приходили кандидаты не из судов. В прошлом году из прокуратуры были, по-моему, два человека, из следствия – два человека. Поверьте мне, в прокурорской системе есть хорошие подготовленные люди, они уже прошли определенный профессиональный путь – в процессы ходили, умеют выстраивать коммуникации и правильно применять право. Это уже готовые кадры“, – полагает Александр Пономарев.